Алла Вологжанина - Острова Луны

– Что настигло? – злющим голосом спросил трилунец.

– О, оно разговаривает и даже вопросы задает! – обрадовалась девочка. – Значит, жить будет. В Третий город полетели. Про карму потом расскажу.

Карина не призналась в этом вслух, но попытку пройти через коридор от Третьего города луны до Тающих Островов она считала именно попыткой. Без стопроцентной гарантии успеха. Но – получилось. Комната была пуста. Митьку передернуло. Отсюда начались его злоключения. Тут Арисса и Юлли (мрак безлунный, Улвер Коррэн Шепот!) держали его в аквариуме с какой-то особой полужидкой субстанцией, начиная подготовку к Иммари.

– Это и есть здание Информаториума? – тихо спросил Диймар. Он вообще выглядел порядком пришибленным после посещения Полумесяца.

– Угу, – Митька осмотрелся, – кажется, выход там.

Он вяло махнул рукой в сторону одной из трех дверей. От этого вроде бы совершенно не энергозатратного жеста его зашатало, как пьяного или больного, даже повело в сторону. Карина кинулась его ловить. Митька, морщась, извлек из кармана своей стильной пиратской куртки бутыль с громом.

– Спятить можно, триста миллилитров жидкости меня перевешивают, – буркнул он.

Трясущейся, как у старика, рукой он решительно поставил бутылочку на стол. Там, где заканчивался рукав, его запястье и кисть были прозрачными, как у призрака.

– Нет сил таскать ее с собой, – признался он, – как будто чертова гиря на шее. Да и бесполезно это. На Островах луны гром не работает. Поэтому капитан Дэрр так быстро выдохлась, когда…

– Когда что? – вздернул подбородок Диймар. – Опять тайны?

– Никаких тайн. Когда твоему папаше морду била за хорошие дела.

– Так, брейк! – Карина сочла нужным задавить ссору если не в зародыше, то в колыбели. – Мить, ты со своим рыцарством совсем обалдел. Дай сюда свой гром, считай, что я большой флакон духов с собой потащила, девочка все-таки. Уж от флакона духов не надорвусь. Если обломаемся с драконом и его дыханием, надо будет срочно с островов сматываться. И гром пригодится.

– Уверена? – Митька вскинул руку, та безвольно повисла.

– Уверена. Ты помнишь дорогу, по которой тебя Юлли привел? Показывай.

– Смутно, но…

– А я четко! – пискнули снизу.

По камням пола скреб ножками-лезвиями паучерт.

– Но-нор? – спросила Карина. – Между прочим, у нас знаки вернулись. А у него, – она кивнула на Диймара, – никуда и не девались. Не боишься, что пришибу?

– Я, между прочим, помочь хотел, – обиженно запищал паучерт. – Короткую дорогу наружу покажу. Прямо к морю выйдем, а там уже сами решайте, куда вам идти надо.

Карина оглянулась на Митьку. Он сжал прозрачные губы, замотал головой.

– Нет, Мить, ты лицо криво-заинтересованное, – сказала она, – ты и жить хочешь, и меня поднапрячь боишься. Диймар, что скажешь?

– Тьфу, – вспылил трилунец, – что за консилиум? Нам надо к морю. Сами доберемся, только медленнее. Почувствуем подвох – прибьем эту козявку, да он и сам в курсе. – И обратился к Но-нору: – Веди.

– Милашка, тьфу, – высказался паучерт и кинулся открывать очередной трехмерный, не глубинный, но вполне сквозной проход в стене.

– И все равно мне это не нравится, – мрачно сообщил Митька Карининой спине.

Но из здания Информаториума они вышли беспрепятственно. Было совсем темно, но обоняние безошибочно подсказало Карине, что море впереди. И что от него их отделяет совсем узкая полоса развалин Первого города луны.

– Значит, вот оно, легендарное место, – сказал Диймар, – но тут же должна быть Императорская высшая школа… Ну, школа символьеров, чтобы вам понятно было.

– Школа символьеров на другом острове, – ответила ему Карина. – Их тут три. Это на два больше, чем один, чтобы тебе тоже понятно стало. Здесь Информаториум, и, по идее, никого, кроме Императрицы, не должно быть. Школа на другом острове, а на третьем изобрели Иммари.

Ей ужасно хотелось сказать Диймару какую-нибудь гадость, но тут Митька потерял равновесие и повалился вперед. То есть прямо на нее. Несмотря на прозрачность и изможденность, весил он как прежде, поэтому Карина, в свою очередь, по инерции пробежала несколько шагов и впечаталась в Диймара.

– Помоги мне, – прошипела она трилунцу, пытаясь не грохнуться на песок под Митькиным весом.