Шеннон Мессенджер - Вечное пламя

Софи повернулась к соседнему голубому дому, где раньше каждый день сидел мистер Форкл, морщинистый и раздувшийся из-за морщиники. Он провел двенадцать лет, сидя в середине лужайки и играя с дурацкими гномами, чтобы присматривать за ней. А теперь остались лишь несколько обветрившихся фигурок, выглядывающих из травы своими уродливыми личиками.

– А это еще кто такие? – спросил Киф, подходя к клумбе вместе с Софи.

– Садовые гномы.

– Да ты шутишь.

– Ты бы видел, какими люди считают эльфов. Они приписывают нам колокольчики на туфлях и остроконечные уши – хотя насчет ушей они правы.

Софи все еще не радовала мысль, что с возрастом ее уши заострятся. Но ей можно было не волноваться об этом еще пару тысяч лет, спасибо эльфийской продолжительности жизни.

Киф рассмеялся, присаживаясь на корточки, чтобы получше рассмотреть статуэтки в остроконечных шапочках.

– Так, я обязан забрать одного из них домой. Мой наставник по земледелию просто описается.

– Погоди, – произнесла Софи, когда Киф потянулся за гномом, сидящим на радужном грибе. – Что, если это подсказка?

Гномы были выстроены без всякой логики, но что-то в построении казалось знакомым. Софи расфокусировала взгляд, и, едва тени сплелись в темный водоворот, медленно всплыло воспоминание.

– Лебедь!

– Что за Лебедь? – спросил Киф, когда Софи опустилась на колени и принялась рыться в клумбе.

– Созвездие. Каждый гном – одна из звезд. Мы называем их Акьелло, Фушер, Розин, Гризенна, Сапфилин, Скарлетина, Нивелло, Гилдер и Пицер – но люди называют их созвездием Лебедя.

– Ладно, мисс «Я запомнила все звезды», не выделывайся. И я все еще не понимаю, зачем ты копаешься в земле, как дворф.

– Потому что Лебедь тут неспроста, – пояснила Софи, зачерпывая очередной ком. – И в созвездии десять звезд. Но гномов только девять. Так что я проверяю место, где должна быть десятая звезда.

Под ногти набивалась вязкая грязь, но Софи продолжала рыть. Через минуту кончики ее пальцев коснулись чего-то холодного и гладкого.

– Это… бутылка, – произнес Киф, когда Софи вытащила маленький зеленый сосуд и вытерла его об траву.

– И записка, – добавила она, вытаскивая пробку и наклоняя бутылочку, пока оттуда не выскользнул бумажный сверток.

Киф выхватил записку до того, как ее взяла Софи.

– Ее лучше прочитать тому, кто не покрыт болотной грязью.

Он был прав.

Софи вытерла руки о траву, а Киф прочитал записку и нахмурился.

– Что? – спросила она.

– Тебе это не понравится.

– Как обычно, – «Черный лебедь» зачастую раздражали своими расплывчатыми намеками. Но ее радовало, что они снова связались. По крайней мере до момента, как Киф показал ей послание.

Жди указаний и придерживайся плана.

– Могли бы хоть снова зарифмовать, – сказал он, запихивая записку обратно. – А что за план?

Софи взяла флакон и понюхала горлышко, давясь от знакомого солоноватого запаха.

Именно из этой бутылочки она выпила тридцать миллилитров лимбиума – и чуть не умерла, спасибо ее аллергии, – чтобы вернуть способность исцелять разум.

– План – это Прентис, – сказала она Кифу, потирая шрам в виде звезды на руке. Мистер Форкл вколол ей измененное человеческое лекарство, чтобы остановить аллергическую реакцию, и рана от иглы так и не прошла. – Они говорят подождать, пока они не решат, что пришло время его исцелить.

– Ага, ну все равно могли бы придумать рифму. «Жди указаний и придерживайся плана. А теперь быстро домой побежала!»

Софи была слишком расстроена, чтобы смеяться.

Она и правда хотела вылечить Прентиса. Но не хотела ждать.

Прентис был Хранителем «Черного лебедя» и тринадцать лет назад позволил разрушить свой разум во время взлома памяти, чтобы сохранить существование Софи в тайне от остальных эльфов. Ей больно было думать о том, как он сидит взаперти в крохотной камере в Изгнании, стонет, пускает слюни и ждет, когда же она вытащит его из тьмы.

А еще с каждым днем увеличиваются шансы, что Алден вновь сломается. Один раз чувство вины из-за участия во взломе памяти Прентиса уже разрушило его разум – и пускай Софи и вылечила его, единственным способом обеспечить безопасность было вернуть Прентиса.

Но старейшины все еще не решили, позволят ли они его вылечить. И, видимо, «Черный лебедь» готов был сидеть и ждать.

– Слушай, как они вообще узнали, что мы сюда попадем? – спросил Киф у Софи, которая запихнула флакон в карман яростнее, чем планировала. – Они, конечно, с ума сойти что вытворяли – но я сомневаюсь, что даже им под силу угадать, что у тебя возникнут проблемы с телепортацией и ты случайно перенесешь нас в старый дом вместо нового.