Диана Кинг - Черепашки-ниндзя спасают Землю

Но уже через пару миль параимпульсный мотор черепахомобиля с реакторным впрыскиванием смеси стал подозрительно чихать, как простуженный кот, и окончательно заглох, когда перед ними на горизонте выросла высо­кая одиночная гора.

Эйприл взяла бинокль и принялась при­стально рассматривать гору.

- Она похожа на остывший вулкан, - ска­зала Эйприл.

- А мне кажется, гора действительно на­поминает старый замок, - заметил Микелан­джело.

- Эта гора может только Микеланджело с его богатым воображением показаться рыцар­ским замком, - сказал Леонардо. - Нужно меньше читать книжек с картинками.

Никакого рыцарского замка тут не было и в помине. На самой вершине горы Донателло в свой тысячекратный электронный бинокль разглядел круглое здание со сплошными ок­нами вдоль стен и сферическим куполом. Зда­ние издали напоминала черепаху с гладким панцирем. На высоком флагштоке ещё разве­вались обрывки американского флага. Это на­верняка и была та самая космическая обсерва­тория, которую ученым и конструкторам при­шлось покинуть из-за таинственных огненных смерчей.

Глава 5. Непредвиденные трудности

- Что, мы так и будем толкать этот ящик на колесах с пиццами Рафаэля, кока-колой Леонардо и техническими приборами Донателло до самой горы? - недовольно проворчал Микеланджело.

Пот ручьями струился по его голове. Во впадинке вокруг шеи на панцире скопилась целая лужица соленого пота.

- Ты, Мик, не в духе, потому что залит потом, как бочка для дождевой воды, - сказал Рафаэль.

- Я бы предпочёл, чтоб там действительно была вода, - раздражённо бросил в ответ Микеланджело.

- А я - чтобы там была кока-кола, - сказал Леонардо и мечтательно закрыл глаза, представляя себе бутылочку любимого напитка в холодильнике, покрытую каплями влаги.

- Тогда и толкай сам свой ларёк с кока-ко­лой на колёсах, - ответил Микеланджело.

- Может быть, попросим у проводника, ­- предложила Эйприл, - чтобы он запряг в че­репахомобиль верблюдов?

- Сюда бы лучше подошли слоны, - отве­тил Микеланджело.

Двигатель машины окончательно заглох, как и предупреждал Эйприл её редактор. Ни одному автомобилю не удавалось подъехать к под­ножию горы. Это было видно по целому клад­бищу автомобилей, брошенных у соляного озе­ра, которое громоздилось неподалёку.

Пришлось путешественникам пересесть на верблюдов. Монгол-проводник запросил дополнительную плату. Он очень опасался духов, грызущих скалы. В дело вновь вступила кар­манная дрель Донателло, чтобы изготовить из центов тугрики с дырочкой посередине.

Караван уже совсем было собрался в путь, как Донателло преградил верблюдам дорогу и замахал своей боевой палкой:

- Стойте! Мы никуда не поедем, пока не по­грузим на верблюдов мои ящики с технически­ми приборами. Леонардо нагрузил всех верб­людов кока-колой, а для моей техники места не осталось.

- А ты сбрось пару ящиков с пиццей, вот и места для твоей техники хватит, - посовето­вал Леонардо.

- Как это сбрось! - взвился Рафаэль. - Я не собираюсь питаться в этой пустыне верблю­жьими лепешками.

- Позвони в Нью-Йорк по черепахосвязи и закажи пиццу с доставкой на дом на пара­шюте, - сказал Донателло.

- Это ты позвони в автосервис, пусть пришлют команду для ремонта твоей заглохшей рухляди, - ответил обиженный Леонардо.

Новый спор грозил перейти в потасовку. Эйприл не стала долго раздумывать, а погрузила на одного верблюда часть ящиков с приборами Донателло, на второго кулинарный багаж Рафаэля, на третьего пару ящиков с кока-колой для Леонардо.

- Надо было мне ещё захватить с собой свою поэтическую библиотеку, чтобы нико­му не обидно было, - проворчал Микеланджело.

- Чтобы вы делали, - покачала головой Эйприл, - если бы я, как некоторые модницы, захватила бы с собой чемоданы с нарядами и косметикой?

- Но ты же ещё не совсем сошла с ума, как некоторые, - сказал Микеланджело.

Он достал из-под панциря томик любимых стихов «Болотные мотивы» и стал читать нараспев:

«В зеленых долинах и снежных горах,

Где бродят легенды и смутные страхи,

На острове Чере-пепере-пепахи,

Жил Тертель, жил Ертель, король черепах...»

Рафаэль ехал на верблюде перед Микеланд­жело и долго кривился, вслушиваясь в бормо­тание сзади.

- Эй, Мик, от твоих завываний и у наших верблюдов их биологический мотор заглохнет. Монгол-проводник тянет свои заунывные пес­ни, а Микеланджело завёл свои псалмы.

Микеланджело захлопнул «Болотные моти­вы» и сказал задумчиво: