Джейкоб Грей: Рой никогда не спит

Она закрыла глаза и простерла руки к небу. Вновь сверкнула молния, и Кар увидел, что облака совсем почернели. Дождь перестал.

Земля словно ушла у него из-под ног: он понял, что это были вовсе не облака – это были мухи. Миллионы мух, кружащихся в кипящем рое. И дождь не прекращался – насекомые так плотно висели в воздухе, что капли просто не долетали до крыши.

– Смотри, Говорящий-с-воронами! – выкрикнула Цинтия Давенпорт. – Тебе еще есть чему поучиться.

Кар оглянулся назад и увидел, что лисы бегут на лестницу, в укрытие, а Лидия и ее отец лежат на земле, закрыв руками головы. Миссис Стрикхэм какое-то время держалась на ногах, но мушиный вихрь повалил ее на колени. Селина кое-как, ползком пыталась добраться до пожарной лестницы, волоча раненую ногу.

Вертолет медленно набирал высоту, пропеллер вращался, и воздушный поток трепал волосы Цинтии Давенпорт. Вскоре он полетел прочь, поднимаясь все выше в небо, пока наконец сам не стал похож на крошечное насекомое, а раскаты грома не заглушили рев моторов.

Цинтия Давенпорт указала рукой на Кара, и ее рука вытянулась вперед, рассыпавшись стаей мух, устремившихся к его лицу. Кар крепко зажмурился, мысленно сосредотачиваясь, а затем, обратившись в ворона, спрыгнул с крыши. Расправив крылья, он позволил порыву ветра нести себя вперед. Повелительница Мух с улыбкой смотрела на него, а затем предстала в своем мушином обличье. Она устремилась за ним; мухи летели строем, сохраняя очертания ее тела.

Кар отправил своих воронов ей наперерез, и, ринувшись к ее рою, они раскрыли клювы, поглощая мух. Повелительница Мух бросилась было в сторону, но тут же, перегруппировавшись, оказалась в середине стаи птиц. Кар призывал все новых и новых воронов, они летели нескончаемым потоком. Вновь и вновь они налетали на Цинтию Давенпорт, и та едва успевала перегруппироваться перед следующей атакой.

К нему спикировал Хмур с полным клювом мух.

– Их слишком много, Кар, – выдохнул он.

Блик летала туда-сюда, направляя других птиц. Кар присоединился к ним, продираясь через гущу насекомых: в воздухе кишело столько мух, что он с трудом мог дышать. Он быстро забил крыльями, прорываясь наверх, пока наконец не вырвался на чистый воздух. Своим вороньим языком он ощутил резкий привкус озона – скоро засверкают молнии. Он расправил крылья и, паря на ветру, сверху наблюдал за битвой. Вороны метались, точно черные вспышки, исчезая в рое мух и вновь вырываясь на воздух. Цинтии Давенпорт не было видно.

Неужели она сбежала под прикрытием мух? Глядя вниз, он был почти уверен, что количество насекомых уменьшилось. Рой словно прогибался под собственным весом, мухи темной волной падали в гигантский черный водоворот. Кар мысленно подозвал воронов, и они взлетели к нему. Он вглядывался в мушиный вихрь, пока наконец воздух не очистился и он не смог увидеть крышу.

Кровь застыла у него в жилах.

На крыше стояло нечто, очертаниями походившее на Цинтию Давенпорт, но в несколько раз больше, и оно росло с каждой секундой, по мере того как новые мухи слетали с неба и растекались по его конечностям, утолщая их. Как такое возможно? Для этого она должна контролировать сотни тысяч мух, регулируя полет каждой из них.

– Ммм… А ты так можешь? – поинтересовался Визг, паривший рядом с ним.

Кар покачал птичьей головой. Когда он сражался с Сеятелем Мрака, он управлял стаей воронов – но чтобы до такой степени…

Гигантская фигура Повелительницы Мух, ростом почти с двухэтажный дом, легко слетела с крыши. Ее кожа и волосы состояли из мух, но черты лица были прежними, рот кривился в ухмылке.

– Узри истинную силу, Говорящий-с-воронами! – сказала она. Слова не слетали с ее губ – они исходили из всего тела странным жужжащим созвучием. Зрачки черными сферами вращались в глазницах.

Она махнула гигантской рукой, разметав воронов по сторонам, точно хлопья пыли. Кар бросил в атаку отряд птиц, и они, нырнув в черную массу, потонули в скоплении насекомых. Кар надеялся, что они вот-вот появятся с другой стороны, но из мушиной громады на воздух вырвались лишь половина воронов.

Другая гигантская рука устремилась к нему.

Кар сложил крылья и нырнул вниз, но рука, чьи пальцы состояли из колонн насекомых, уже протянулась к нему. Щелкая клювом, он бросился на плотную массу, чувствуя, как мухи копошатся в его крыльях. Он уже не мог выбраться из этих пут, как ни пытался. Мухи ослепили его, облепили клюв, обездвижили крылья. От их жужжания звенело в голове, и он не мог ни на чем сосредоточиться. Кар чувствовал, что уже не может контролировать свою птичью форму, и в какой-то миг он увидел свою белую человеческую руку, ярко контрастировавшую с окружавшей его бурлящей чернотой. А затем его голова – человеческая голова – оказалась на открытом воздухе, и он вдохнул полной грудью.