Дмитрий Емец: Лестница в Эдем

– Меня сзади толкнули! Я не подслушивала!.. Честно-честно! О, привет! – крикнула она, кидаясь обнимать Ирку.

Та и глазом моргнуть не успела, а Бэтла уже насильно проволокла ее в коридор, стащила с нее мокрую куртку и усадила за стол между собой и Хаарой. Антигон важно прошлепал под ногами у оруженосцев и тоже оказался в комнате, где ему мгновенно оттоптали ласты.

– Умные хорошие люди! Чтобы вам всем было много здоровья и счастья и вы бы никогда не сдохли! – сердито ойкнул кикимор и забился под диван.

– Ничего не поделаешь! После поговорим! – улыбнулась Фулона, поймав вопросительный взгляд Ирки.

Ужин прошел шумно. Ирка давно уже уяснила, что, когда валькирии собираются вместе, тишина так же невозможна, как мирное сосуществование пороха и зажженной свечи.

Гелата бросалась оливками и огурцами из салата, а когда весь салат съели, пригорюнилась и стала петь русские народные песни. Хола уронила сотовый телефон. Отлетевший аккумулятор куда-то откатился. Его долго искали, после чего обнаружилось, что его из вредности и в надежде на трепку съел Антигон.

Радулга от нечего делать поссорилась с прохожим, собака которого на улице слишком громко лаяла, и хотела его убить, но ее успокоили, вручили ей блюдо с шарлоткой и усадили к телевизору смотреть юмористическое шоу. Ни разу не улыбнувшись, Радулга терпеливо посмотрела все шоу, после чего пообещала, что обязательно убьет ее ведущего.

Ламина довела-таки Ильгу до белого каления и заставила ее вспылить, после чего мгновенно утратила интерес к оруженосцу, заявив, что надутые дураки интересуют ее сугубо в психиатрических целях.

Всё это было забавно, и Ирка получила бы от гостей кучу приятных впечатлений, но так случилось, что за ужином рядом с Иркой сидела Хаара, на коленях у которой лежала салфетка. Как только Ирка брала со скатерти чашку или роняла на стол несколько крошек, Хаара мгновенно хватала салфетку и с необычайной энергией терла это место.

К концу ужина Ирка стала совсем дерганой. Она сидела, положив руки на колени, боялась к чему-либо прикасаться и ощущала себя большим вредоносным микробом.

Наконец валькирия золотого копья встала, вышла в коридор и пальцем поманила за собой Ирку. Ирка оказалась на большой уютной кухне. Если не считать грязной посуды, загромождавшей мойку, все в кухне содержалось в угнетающей аккуратности и имело четкий отпечаток раз и навсегда продуманной системы. Ирка прикинула, что, если такая же аккуратность царит и в мыслях Фулоны, ничего удивительного, что именно она стала валькирией золотого копья.

На стене Ирка заметила пробковую доску. На пришпиленном к ней листе бумаги маркером было крупно написано « 1очка».

– Это я себе напоминаю: не забыть связаться с одиночкой. Я часто так сокращаю: по2л, ма3ца, о5… – пояснила Фулона, заметив, куда Ирка смотрит.

– Я тоже так в детстве развлекалась. Кто-нибудь меня разозлит, я сижу и мрачно рисую шагающих человечков со стрелочками, – кивнула Ирка.

– Почему со стрелочками? – заинтересовалась Фулона.

– Ну как? Он же шагает. Это «иди». А стрелочка – это «от». Вот и получается «идиот».

Валькирия золотого копья кивнула.

– Ну а теперь то, ради чего я тебя звала. Ты едешь в Питер. На Васильевском острове отыщешь Большой проспект.

– А я его найду?

Фулона усмехнулась.

– Не сомневайся! Найдешь даже ты, потому что он действительно большой. Вот адрес. А вот ключ от питерской резиденции валькирий. Не удивляйся, когда ее увидишь. Это всего лишь комната в коммунальной квартире с соседями.

Ирка удивленно вскинула глаза.

– Да-да, – с вызовом подтвердила Фулона. – Ты не ослышалась! Не то чтобы у света было плохо с бюджетом, но если для кого-то важен только бюджет, он свету не служит. Так что скромными условиями мы сразу отсекаем чужеродный контингент… Понимаешь?

– Приблизительно.

– А надо, чтобы не приблизительно! Ну хорошо! Ты морально готова к поездке?

Валькирия золотого копья быстро взглянула на Ирку, как видно, ожидая вопроса: а зачем вообще ехать в Питер? У Ирки хватало ума молчать. Она уже поняла правила. Когда солдату приказывают: «В атаку!» – он не спрашивает: «Зачем? А оно мне надо?» Если за это и погладят по головке, то только наждачной бумагой. Все, что она должна знать, ей и так скажут. Если же чего-то знать не должна, задай вопрос хоть сто раз – услышишь лишь тишину.

В кухню заглянул здоровенный оруженосец Таамаг и, как теленок, застыл на пороге, всунув в дверь широченное щекастое лицо.