Жикин торопливо придвинулся к Шурасику. В зеркале, которое недавно беспощадно пересмеивало тибидохского ботаника, отразился его точеный профиль.
– Слушай, э-э, Шурасик… Я всегда хорошо к тебе относился, был твоим единственным другом!
– Ты был моим другом? М-да… Короче, чего тебе надобно, старче?
– Ты не поможешь мне пройти тест этого идиота Теофедулия? Ответы там напишешь за меня, а?
Шурасик с насмешкой уставился на Жикина:
– Кто-то из нас двоих явно перегрелся! И этот кто-то не я!.. Думаешь, Теофедулий ничего не предусмотрел против списывания? Он усилил тест заклинанием множественности. Теперь оно имеет восемьсот только непосредственных воплощений, не считая воплощений Потусторонних Миров. Столько же воплощений в Аиде и Эдеме. Ну-с, какова вероятность того, что нам с тобой достанется один вариант?
– А вдруг повезет! Я в свою звезду верю, – нерешительно предположил Жикин.
– Допустим. Но все тесты раздаются на одновзглядной бумаге. Ты в курсе, что такое одновзглядная бумага? Для всех, кроме тебя, она будет казаться абсолютно чистой, хоть ты сожги ее с досады. Вопросы проявятся для проверки только после того, как к тесту будет приложен личный перстень Сарданапала. Ну и, разумеется, Зуби на всякий случай натянет десяток страховочных заклинаний. И Поклеп будет шастать между рядами… – сказал Шурасик.
С удовольствием садиста он наблюдал, как лицо Жикина скукоживается и приобретает клянчащее выражение профессионального нищего. Жикин кинулся к нему и принялся трясти его за майку.
– Шурасик, придумай что-нибудь, я умоляю! Если я не наберу достаточного балла, мне поставят в аттестате штамп условной магической пригодности. С ним меня ни на одну нормальную работу не возьмут! Только работать сутки через трое в пункте приема кувшинов из-под джиннов. По закону подлости такие пункты устраивают или в пустыне Сахара, или в Антарктиде. Или придется таскать чемоданы за какой-нибудь дремучей ведьмой, которая едет на Лысую Гору заказывать себе новый парик и самозахлопывающиеся алмазные челюсти! Ну сделай что-нибудь!
Шурасик назидательно воздел к потолку палец.
– Во-первых, убери щупальца! Во-вторых, помочь тебе невозможно. Теофедулий предусмотрел все, что только можно было предусмотреть. Во всяком случае, на тот момент, когда этот тест составлялся.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Жикин.
– Ну тесту уже много столетий. Магия с тех пор чуток усовершенствовалась, и если очень хорошо подумать…
– Подумай, Шурасик, прошу тебя!
– Ну что тут можно предпринять? Да ничего… Хотя чисто теоретически заклинание множественности можно перекрыть заклинанием усиления вероятности Кекуса Кровавого, которое он применил в битве магов у Волосатой Реки. Правда, для этого придется узнать, где именно ты будешь сидеть, и нарисовать внизу на столешнице семнадцать взаимосвязанных рун… Одновзглядную бумагу можно провести… э-э… скажем, заблаговременным применением магии второй сущности.
– Второй сущности? – переспросил Жикин.
Шурасик сострадательно уставился на него.
– Что я слышу, Жика? Сдается мне, ты недостаточно внимательно читал труды Ферапонта Элегиуса III, известного также как Азиатский узник. Разумеется, трудов Ферапонта нет в школьной программе, они крайне занудны даже для меня, существуют в единственном свитке, и вообще создавались в седьмом веке, но не знать их непростительно!
– Я их знаю, только мне напрягаться влом! А что он такое накорябал, этот Ферапонт Элегиус?
Шурасик прищелкнул языком.
– Фу, какой ты прозаичный! Ты явно не догоняешь свободное парение моей мысли!.. История жизни Ферапонта крайне поучительна, друг мой Жика… Это был авантюрист, поэт и ученый. Три в одном, как пишут на лысегорских отвертках. В них, кроме часов, встроен датчик вампиризма, который глючит на вурдалаках и срабатывает на родную бабушку. Ферапонт отправился в Азию изучать секретные маготехники, разозлил бабаев, которые, собственно, и держали их под секретом, был схвачен и провел в темнице сто семьдесят два года, охраняемый пятью глухонемыми неподкупными стражами. Правда, потом оказалось, что вместо Ферапонта все эти годы – ха-ха! – в темнице просидел правитель бабаев султан Максуд. Ферапонт изыскал способ поменяться с ним телами и преспокойно изучал маготехники, находясь в чужом теле и совершая экскурсионные вылазки в султанский гарем. Узнав все, что ему надо было, он освободил свое прежнее тело особо изданным приказом, вновь переселился в него и благополучно скрылся. Позднее он написал труд, тот самый, Жика, тот самый…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу