Михаил Бабкин - Дракон старой ведьмы

– Почему именно три дракона? – рассеянно переспросил Боня, расстилая скатерть на траве. – Да потому, что десять драконов – это уже перебор. Три голодных дракона еще могут как-то мирно разойтись, а вот десять и сомневаться не станут, схарчат друг дружку за милую душу! Мне так кажется. Не хотите же вы, чтобы я вас слопал на ужин? – и Хозяйственный нетерпеливо постучал по скатерти кулаком.

Тимка сжевал десяток пирожковых половинок с мясом и почувствовал себя сытым, есть больше не хотелось. А вот Боня мел со скатерти все подряд, щедро заливая съеденное ядреным домашним квасом. Почему-то сегодня скатерть-самобранка решила попотчевать их исключительно дежурными блюдами домашнего приготовления: разными жареными полупирожками и холодным квасом в ведерном полукувшине.

– Оно, конечно, не пиво, – пояснил Боня, медленно выпивая пятую кружку, – но ничего, сойдет. Эй, дракон, квасу хочешь? – Хозяйственный задрал голову и икнул от неожиданности – он тоже видел желтого дракона. Боня опустил взгляд, печально посмотрел на кружку и осторожно отставил ее в сторону.

– Тимка, – убито пробормотал Хозяйственный, – все, я допился. Мне уже желтые драконы мерещатся. Никогда не подумал бы, что от кваса такое может случиться!

– Боня, – не менее убито ответил Тим, – ты только не волнуйся, но дракон действительно желтый. Он, наверное, желтухой заболел. Теперь мы от него болячкой заразимся и тоже станем желтыми-прежелтыми. У нас, Боня, началась желтушная эпидемия.

– Сам ты эпи… эпимедия! – радостно заорал Боня. – Так, значит, мне это не показалось? Эгей, желтопузик, лети к нам! Пирожков хочешь?

– Не сметь меня желтопузом обзывать! – огрызнулся с высоты дракончик. – Я вам не цыпленок. Я – боевой дракон! Я – Великий Огнебойный Громоштурм!

– Слышали, слышали, – отмахнулся Хозяйственный. – Так я не понял – ты пирожок будешь или нет?

– Буду, – недовольно буркнул дракончик и спланировал к скатерти.

– Скажите, пожалуйста, Огневой Штурмогром, – дипломатично начал Тимка, но дракон оборвал его:

– Громоштурм! Огнебойный! Я! – и чуть не подавился кусочком пирожка.

– Нет, ну так нельзя, – всплеснул руками Хозяйственный, – все мозги себе вывихнешь, пока выговоришь. Давай-ка мы тебя переименуем, как-нибудь иначе обзовем. Попроще.

– Огник, например, – сходу предложил Тимка. – Коротко, звучно и огнеопасно. А то, представь, нападает на тебя в бою сзади какой-нибудь враг гадский, а тебе кричат: «Уважаемый Великий Огнебойный Громоштурм, на вас сзади изволили напасть!» Пока до Громоштурма доберутся, глядишь, тебя уже и съели.

Дракон молча дожевал пирожок, облизал мордочку раздвоенным языком и наконец торжественно молвил:

– Ладно, разрешаю. Пускай Огник, я не против. Но – до поры, до времени. Не хватало, чтобы вы меня так в присутствии каких других драконов назвали!

– А что, засмеют? – сочувственно поинтересовался Тимка. – Задразнят?

– Нет, – дракон коротко хихикнул. – Съедят. Вас съедят! За такое фамильярное обращение со мной.

– Ну да, ну да, – покивал Боня. – Конечно, съедят! Но если услышат. И если только смогут тебя разглядеть. Ты же у нас хоть и великий, но очень-очень маленький. Да еще и невидимый. Кстати, а чего ты сейчас желтым стал? Это что, фокус такой, драконий?

– Какой там фокус! – ответил Огник, с досадой оглядев себя. – Это лунный свет на меня действует, и никуда от этой неприятности не денешься. Пока я такой… – дракончик осекся.

– Хорошо, что у колдуна в подвале луны не было, – заметил Тимка, – не то Зеркальщик тебя враз бы поймал! Хотя он и так управился, без луны.

– Управился! – фыркнул дракончик, опалив огненным дыханием недоеденный пирожок. – Если бы я не устал крыльями махать и не опустился на пол передохнуть, фигушки Зеркальщик меня поймал бы. Он же мне на хвост случайно наступил, чудовище! Больно было – ужас.

– Крылья надо вовремя тренировать, – назидательно изрек Хозяйственный, лениво потягивая квас из кружки, – летательной физкультурой заниматься! Тогда и на хвост не наступали бы…

– Где тренироваться? В стекловаренной печи? – возмутился Огник. – Я же сотни лет в ней просидел, дни и ночи напролет особое стекло для волшебных зеркал варил! Самые мощные зеркала, между прочим, получаются только из стекла, сваренного на живом драконьем пламени, – дракончик, разволновавшись, далеко плюнул огненной струей мимо Хозяйственного. Боня вздрогнул от неожиданности.

– Вот! – глубокомысленно сказал Тимка. – Теперь мне ясно, почему у тебя такой мощный огневой выхлоп: в чем-чем, а в огнеплюйстве ты точно натренировался.