Александр Турханов: Грустный гном, весёлый гном

— Скажи дедушке спасибо! — напомнила мама.

— Спасибо! — спохватился Антошка.

— У вашего сына очень хороший музыкальный слух, — на прощание сказал дедушка Илья. — На мой взгляд, абсолютный. Но важнее то, что он умеет вслушиваться в звуки. И очень на них откликается. Душой откликается, понимаете? А это уже редкий дар.

Учите его музыке обязательно. У нас талантливых много, да только наученных мало. Учите.

Дедушка посмотрел на Антошку весело, но и грустно тоже. И, как взрослому, пожал на прощание руку.

Папа очень обрадовался, что дедушка Илья похвалил Антошку. Весь день он был взволнован. А вечером признался, что давно хотел отдать Антошку учиться играть на пианино.

— Почему именно на пианино? — спросила мама. — Мне, например, очень скрипка нравится.

— Потому что пианино — самый мужской инструмент, — гордо ответил папа.

— Почему это он мужской? — возразила мама. — Разве мало женщин на нём хорошо играют?

— Много женщин на нём хорошо играют. Но только все великие пианисты — мужчины.

— Так уж сразу и скажи, что все великие люди — мужчины, — улыбнулась мама. — А нам, женщинам, на них надо целый день у плиты трудиться, чтобы их величие не проголодалось.

— Зачем же целый день? Можно только три раза — на завтрак, на обед и на ужин.

— Это и есть целый день… — вздохнула мама. — И по-моему, никакое величие здесь ни при чём. По-моему, ты сам жалеешь, что в детстве музыкальную школу бросил. Вот и хочешь, чтобы сын за тебя теперь отдувался.

— А вот и не угадала! — не согласился папа. — Мы, мужчины, никогда о прошлом не жалеем!

Вечером, когда Антошка уже лежал в постели, папа зашёл к нему в комнату. Он всегда перед сном заходил к Антошке поболтать немного. Они стали говорить о дедушке Илье.

— Молодец Илья Андреевич, — сказал папа. — Спасибо ему большое. А я вот что сделаю… Сам куплю ему новый смеситель и поставлю. Пойдёшь со мной?

Антошка радостно кивнул. Папа пожелал ему спокойной ночи. А уже на пороге комнаты остановился и шёпотом признался, что мама права. Он действительно бросил учиться на пианино. Давным-давно, в третьем классе. И теперь ему ужасно жалко, что он тогда поленился.

— Ты уж не ленись, если учиться начнёшь, — попросил папа, уходя.

— Не буду, — пообещал Антошка. — А это долго?

— Долго, Антоха. Семь лет.

— Дольше, чем до Нового года? — уточнил Антошка.

— Гораздо дольше! — рассмеялся папа.

Папа ушёл. Антошка опять стал думать о дедушке Илье. Ему очень хотелось ещё раз сходить к нему в гости.

Но больше они дедушку Илью не видели. Назавтра скамейка перед подъездом была пуста. И на следующий день тоже. А ещё через день папа сказал Антошке, что дедушка заболел, его положили в больницу. Папа с мамой поехали навестить дедушку. Вернулись грустные. У мамы были заплаканные глаза. Папа, пока раздевался, хмурился и кусал губы.

— Помер? — спросила бабушка, сразу обо всём догадавшись.

Мама кивнула и опять заплакала.

А ещё через несколько дней к ним домой пришёл дедушкин племянник Константин. Они немного поговорили в комнате родителей. Потом папа с мамой вышли провожать гостя. Дядя Костя посмотрел на Антошку, взъерошил ему волосы и сказал:

— Дерзай, парень.

Когда он ушёл, мама обняла Антошку и сказала, что дедушка Илья подарил ему своё пианино. Сначала Антошка обрадовался, что дедушка жив, раз подарил пианино. Но мама грустно сказала, что дедушка умер. Но ещё когда был жив и лежал

в больнице, попросил дядю Костю насовсем отдать пианино Антошке.

На следующий день инструмент перенесли к ним домой и поставили в Антошкину комнату.

— Добрый человек Костя, — сказал папа. — Этот раритет таких денег стоит! Мог ведь продать. Но не пожадничал.

Весь вечер Антошка провёл за пианино. Мелодии получались и весёлые, и грустные. Но сегодня Антошке это не нравилось. Он, прислушиваясь к себе, пытался подобрать аккорд, что играл ему дедушка. Но не мог. А ему очень хотелось найти тот аккорд, потому что он был грустным и весёлым одновременно.