Серж Брюссоло - Сон демона

– У меня от всего этого мурашки ползут по коже! – возмущалась Джулия, проходя через летную столовую, где на полках еще стояли бутылки.

На столах валялись шлемы пилотов; здесь же остались грязные чашки с остатками кофе.

– Идемте дальше, – вмешался папа. – Надо смотреть на это, как на своего рода музей. Можно получать удовольствие от ностальгии по… скажем, по героическому времени первых крылатых безумцев, отважившихся штурмовать небо! Вспомните воздушную почту!

Папа пытался изобразить энтузиазм, но Пегги понимала, что он, как и остальные, чувствует себя не в своей тарелке.

– Всюду эта ужасная пыль! – жаловалась мама. – Думаю, в этом бараке не подметали по крайней мере лет сорок.

В конце концов удалось отыскать несколько пригодных для проживания комнат со старой мебелью. На столах и у изголовья кроватей валялись журналы аж 1960 года. В них рассказывалось о рок-певцах, из которых в живых на сегодняшний день не осталось уже никого. От времени страницы журналов пожелтели и рассыпáлись, когда Пегги брала их в руки.

– Пойдем посмотрим ангары, – предложил папа, чтобы разрядить атмосферу.

Обе дочери последовали за ним. В доме осталась одна мама – она сказала, что у нее нет времени, уборка предстоит еще та.

Ангары напоминали гигантские консервные банки, поставленные на песок. Как только папа открыл первую дверь, в лицо Пегги и Джулии хлынул поток такого горячего воздуха, как будто перед ними распахнулась пылающая печь.

– Я туда не войду! – запротестовала Джулия. – Я сварюсь на месте, не сделав и десяти шагов!..

Папа пожал плечами и углубился в жаркий полумрак. В ангаре притулился старый винтовой самолет – кособокий, с покореженными крыльями, настоящий музейный экспонат. Краска на его боках облезла; он уже не пах ни маслом, ни бензином. В сущности от самолета остался один каркас – металлический скелет, который никогда больше не поднимется в воздух. Папа, задыхаясь от жары, отступил назад. В тот момент, когда он закрывал ангар, Пегги Сью заметила нечто, двигающееся в глубине, у дальней стены . Неясные очертания тотчас исчезли.

Папа уже отошел и ничего не заметил.

– Ты видел? – мысленно спросила девочка у своего четвероногого товарища.

– Да, – ответил синий пес. – Это не человек.

– Ты хочешь сказать, что это – животное?

– Нет, оно не принадлежит к моим сородичам. Это… существо .

– Существо?

– Да. Оно напоминает человека, но только внешне. Однако оно живое. Оно обитает здесь давно в полном одиночестве.

– Оно злое?

– Не думаю, – прошептал пес. – Это нечто, чего я никогда раньше не видел.

Девочка и собака продолжали обмениваться телепатическими посланиями, но все время оставались настороже. Пегги не могла удержаться от того, чтобы не обернуться на ангар через плечо. Кто там прячется? Похоже, заброшенный аэропорт все-таки обитаем?

«Нет, – решила она, – если бы речь шла о призраке, я бы обязательно его почувствовала».

Бэрни Фэрвей отправился осмотреть другие ангары. Всюду стояли та же удушающая атмосфера горячего пыльного воздуха и тот же запах перегревшегося металла. Самолеты были все сплошь допотопные, какие теперь увидишь разве лишь в старых фильмах про войну, которые иногда показывают по телевизору.

Конец взлетной полосы уходил далеко, его нельзя было различить. Жара стояла такая, что очертания предметов расплывались. Уже в пятидесяти метрах над взлетной полосой воздух завивался наподобие змеи.

– Можно подумать, что она тоже живая, – буркнул мысленно синий пес. – Мне не нравится это место. Здесь все идет сикось-накось.

Пришлось вернуться. Оставаться на солнцепеке было бессмысленно.

Послеполуденное время прошло в домашних хлопотах. Занимаясь проветриванием матрацев и сменой простыней, Пегги все время оставалась начеку. Синяя собака, вскарабкавшись на кресло, смотрела в окно.

– То, что спряталось в ангаре, смотрит в нашу сторону, – сказал пес.

– Ты его видишь? – обеспокоенно спросила девочка, руки которой были заняты стопкой старых одеял со штампом Вооруженных сил США.

– Я вижу в щелке его глаз, – ответил пес. – Оно ищет тебя. Оно знает, что ты его обнаружила.

Пегги поморщилась. Существо хочет принудить ее молчать? Нервничая, она постаралась сосредоточиться на своей работе. Приход сестры помешал ее мысленному диалогу с синей собакой.

– Как тебе это нравится? – выпалила Джулия. – Ты видела, как здесь все ужасно? Мне кажется, я играю в массовке в старом черно-белом фильме о Второй мировой войне. Я боюсь проснуться с ужасной прической на голове, какие носили в то время. И в жутких полотняных чулках – их, наверное, не наденешь без складок… Сколько времени нам придется тут торчать?