Анатолий Стась - Зеленая западня

Оставалось одно: ждать, пока машина снова появится над сельвой. Должен же был Ларсен выбраться из леса, чтобы доставить свой загадочный “сувенир” на базу американцев. До его условленной встрече с Джимом Кетли оставалось трое суток. Рейсовый лайнер в Соединенные Штаты отлетал из порта Хармю через день. Если бы миссионер опоздал на этот рейс, то следующего ему пришлось бы ждать почти неделю.

Авиация Сени-Моро днем и ночью вела разведку над джунглями. Пилоты были предупреждены: ни в коем случае не трогать “Колибри”, выявить квадрат, в котором он вынырнет, но не препятствовать полету “птички”. Кто же мог подумать, что за машиной Ларсена бросится вдогонку неизвестный самолет… Лишь в последний миг пилоты двух истребителей, приняв правильное решение, атаковали и сбили “Кондор”. Сегодня нам хорошо известно, что произошло бы, если бы они растерялись.

На рассвете Ларсен втайне высадился с “Колибри” близ порта Хармю. Через несколько часов он уже поднимался по трапу лайнера. После этого президент Сени-Моро отдал приказ сбивать самолеты без опознавательных знаков, если они где бы то ни было появятся над территорией страны.

— Мы с Ержи и мама ощутили это на себе, — сказал я. — Электролет, который нам повезло захватить, также не имел распознавательных знаков.

— Тяжело ставить в укор сениморским авиаторам. Они выполняли приказ. Хорошо, что для вас хотя так все кончилось. Могло быть хуже.

— Когда меня привезли с Хармю в Пэри, со мной разговаривал пилот, который обстрелял нашу машину. Он едва не плакал от досады, долго извинялся, — прибавил я. — Со временем этот самый пилот первый заметил в джунглях дымок от костра и передал координаты места, где остались мама и Ержи… Что же было дальше с Ларсеном?

У Чанади на лбу собрались морщины. Он потянулся за сигаретой.

— В то время ничего неожиданного с ним не случилось. Он прилетел в США, встретился с майором Кетли, вручил ему чек и капсулу с бактериями, и там же, в кафе, на миссионера надели наручники, как на подозреваемого в убийстве индейца. Устранили Гуго Ларсена из игры позднее, в федеральной тюрьме штата Аляска. Уже после того, как специалисты разобрались с начинкой капсулы. Опыты показали, что “С-17” — неизвестное раньше белковое соединение искусственного происхождения, генетически “запрограммированное” на уничтожение всего живого. Ныне страшным произведением подземных лабораторий Отто Брендорфа занимается группа ученых. Они заявили, что капсулу Ларсена обезврежено, а чтобы предотвратить всякие неожиданности, против этих бактерий производится надежная защита. Их генетический код перепрограммирован на самоуничтожение, “С-17” гибнут в миг своего рождения.

— Капсула уничтожена, и Ларсена — также… Интересная история! — буркнул Владимир Степанович.

— Он был лишь мелкой фигурой среди сборища потомков гитлеровцев, — промолвил Чанади. — Однако и такой свидетель кое-кому мешал. Миссионера за решеткой постигла внезапная смерть, есть подозрение, что его прикончили. Власти штата Аляска уверяют нас, что едется следствие. И не очень верится, чтобы там были заинтересованы докопаться до правды. За океаном, к сожалению, живут не только Джимы Кетли. Логово Брендорфа само по себе не возникло, авантюристам кто-то помогал оборудовать и содержать его. Это и не удивительно, что эти “кто-то” стараются теперь спрятать концы в воду. Именно поэтому, профессор, таким непоседам, как я, хочешь не хочешь приходится мириться с некоторыми неудобствами путешествий на десятки тысяч миль. — Чанади обернулся ко мне: — Ну что, Игорь, может, прогуляемся по городу? Твой отец уверял, что ваш город удивительно красивый, особенно в эту пору года. Что ты скажешь, сестричка?

— Мне здесь так хорошо, город замечательный! — горячо сказала Ержи. Я с признательностью взглянул на нее.

Полчаса назад мама, Владимир Степанович и я возвратились из аэропорта. Мы провожали Ержи и Золтана Чанади. Они полетели домой, в Венгрию.

Мне немного грустно. Я стою возле раскрытого окна. Вечернее небо застилается синью. На нем не увидишь Южного Креста, созвездие, которые горит над далекими джунглями.

Джунгли… Где ты сейчас, Загби, чернявый великан, вождь галу и каджао, мой друг? Куда повел людей, которые испытали столько бедствия? Их путь — глухая чаща безграничных лесов…

Неужели мы никогда не встретимся с тобой, Загби?

Перевод с украинского Харьковского С.А.