Владислав Крапивин - Давно закончилась осада...

— Барахольщик ты, Вертун, с тобой не соскучишься, — сказал Оська.

— Ага, — сказал Вертунчик.

— Сережку-то зачем прицепил? — спросил Норик. — Не девочка же…

— Пацаны тоже носят, сколько угодно… — Вертунчик потрогал у мочки уха спиральку из желтой проволоки. — А Бориска и Вовчик говорят, что в ней повышенная энергетика.

— На тебе и без того вон сколько энергетики бренчит, — заметил Норик. Сережка — уже сплошное излишество.

— Не-а!

Вот и поговори с ним.

Для Норика последнее украшение Вертунчика было новостью. Потому что Норик неделю пролежал в больнице на обследовании. Кардиограммы там всякие, анализы… Только сегодня выписали.

— Говорят, в ближайшее время не помру, — сообщил он.

Оська плюнул через левое плечо. Мысленно…

У бетонной решетки сидели старики и бабки, торговали самодельными щетками, клетками для птиц, морскими губками и сушеными крабами.

— Может, и Сильвер где-то здесь, — вспомнил Оська. — Он теперь начал резать из вишневого корня курительные трубки со всякими фигурками. На продажу. Жить-то надо, пенсия — кот наплакал…

— Открыл бы музей для всех, продавал бы билеты, вот и жил бы как миллионер, — легкомысленно заявил Вертунчик.

— Думаешь, так легко? — умудренно вздохнул Норик. — Бюрократы заедят. Музей-то надо регистрировать, налоги платить, всяким чиновникам взятки давать…

О бюрократах Норик знал не понаслышке. Они с мамой этим летом хлебнули всякого: жилье, прописка и все такое прочее. Мама Норика не хотела менять гражданство, а без этого нигде не брали на работу. Еле устроилась в портовую библиотеку. Ну да ладно, по сравнению с прошлым заботы эти были не страшные.

Оськин отец тоже с трудом нашел работу. Стал капитаном буксира “Сотник”. Не хотелось ему, моряку дальнего плавания, в портофлот, да что поделаешь, не сидеть же до бесконечности в резерве. Зато мама была довольна: папа почти каждый вечер дома.

Анка сперва стеснялась отца. Не раз она заводила разговор, что надо ей искать отдельное жилье. Сколько можно стеснять семейство Василия Юрьевича Чалки!

— Ладно, пока одна была. А когда появится этот… — И она смотрела намокшими глазами на свой округлившийся живот.

Анкин ненаглядный Шура Гайчик оказался “мерзавцем, подонком и паршивым уголовником”. Заявил, что женится на Анке, если только у нее не будет детей. Ни-ко-гда! Анка дала ему оплеуху, и любовь кончилась. Теперь Анку ждала обычная для многих судьба мамы-одиночки.

— Не выдумывай, — сказала ей Оськина мама. — Никуда ты от нас не поедешь. Вместе будем управляться с обоими.

“С обоими” — потому что в семействе Чалок тоже ожидалось прибавление, раньше, чем у Анки, совсем уже скоро. Недаром папа приезжал на Новый год…

“Ох и ясли будут дома, ох и вопли! — думал иногда Оська с содроганием. — Ну ладно, в крайнем случае буду убегать к Ховрину”.

Ховрин после случая с теплоходом “Согласие” выпустил несколько громоподобных репортажей. Их перепечатали газеты Федерации. Шум был на весь белый свет. Дело женщин быстренько закрыли. Не тронули даже тех, кто вернулся домой. Мама Норика не вернулась. Главным образом — из-за сына: тот отчаянно не хотел уезжать от друзей…

Оську ни на какие допросы не вызывали. Ховрин постарался, чтобы Оська остался в тени. Конечно, приятно быть героем, но мамино спокойствие дороже. Да и безопасность — штука не лишняя…

Сам Ховрин получил несколько писем, в которых неизвестные личности обещали ему скорую и мучительную гибель. Но, кажется, обошлось.

Ховрин съездил на две недели в Среднекамск, привез новое фото жены и сына и опять с головой ушел в работу. Издательство “Парус” готовило к выпуску его книжку о бриге “Мальчик”.

Кроме того, Ховрин разыскал в Морском архиве кое-какие материалы о капитане Астахове и собирался писать о его дальнейшей судьбе. Оказалось, что бриг “Мальчик” был выброшен на берег ураганом и загорелся от упавшего в рубке фонаря. Спасти судно не было возможности. Капитан и его экипаж по мелководью, плавнями ушли на территорию “вольного города Льчевска” поскольку им грозила погоня. И после этого у капитана Астахова было еще немало приключений…

Самое удивительное, что ни Ховрин, ни Оська и никто на свете не слышали о городе Льчевске. Где он? Может, в другом пространстве? В этом следовало разобраться…

Отчаянные ребята из таможенной спецгруппы, которая взяла “Согласие”, не получили орденов и повышения званий. Но и погон не лишились — это уже хорошо…