Терри Пратчетт: Люди Ковра

— Хотя Снибрил прав, — сказал Писмайр, в то время, как умолкшего моула торопливо тащили куда-то в сторону. — Все поступают так, как привыкли. А теперь мы должны обрести новый путь. Неужели нужно было перенести столько тягот, чтобы затевать затем ссоры из-за пустяков? Империя…

— Я не думаю, что у нас снова будет Империя, — сказал Бейн.

— Что? Но Империя должна существовать! — сказал Писмайр.

— Можно создать нечто лучшее, — ответил Бейн. — Я как раз об этом думаю. Множество объединенных мелких стран и городов были бы лучше одной большой Империи. Не знаю, право.

— И надо предоставить право голоса женщинам, — сказала леди Вортекс откуда-то из толпы.

— Возможно и это, — ответил Бейн. — Что-нибудь должно быть припасено для каждого.

Он поднял голову. Позади этой группы людей стояли человечки. Их было всего несколько. Они ничего не сказали. Никто не знал их имен.

— Кое-что для каждого, — сказал Бейн. — Нам следовало бы поговорить об этом…

Вперед выступил один из человечков и отбросил капюшон, открыв лицо, лицо женщины.

— Я должна поговорить с тобой, — сказала она.

И все человечки, находившиеся рядом, сняли капюшоны…

— Меня зовут Тариллон, я знаток шахт и горного дела. Сейчас мы покидаем вас. Мы думаем… мы думаем, что теперь вы сами можете ощущать будущее. А мы… мы помним кое-что еще.

— Прошу прощения? — не понял Бейн.

— Мы выбрали новую Нить.

— Не понимаю тебя.

— Мы снова стали человечками. Настоящими Человечками. Мы думаем, что начинаем помнить новую историю. Поэтому сейчас, если вы не возражаете, мы вернемся к себе и будем жить привычной для нас жизнью.

Она улыбнулась.

— Помню, что я говорила это!

— О, — сказал Бейн. Он выглядел обескураженным: практичный человек, столкнувшийся с чем-то, чего не мог понять лишь потому, что был слишком занят.

— Ну, хорошо. Я рад за вас. Если мы можем что-нибудь сделать…

— Мы встретимся. Мы в этом… уверены.

— Ну. Еще раз благодарю вас.

Человечки уже выстраивались в линию, чтобы удалиться.

Снибрил скользнул за ними вслед. За своей спиной он слышал, как люди вновь заспорили…

Было утро. Человечки спешили уйти: они шли сквозь руины, а он должен был догнать их.

— Тариллон?

Она обернулась:

— Да?

— Зачем вам уходить? Что вы хотели сказать?

Она нахмурилась.

— Мы пытались решить… это. Мы слушали Атана. Он говорил о том, как мы должны делать выбор. Мы попытались его сделать. Это ужасно. Как вы можете это выдержать? Жить и не знать, что предстоит. Просыпаясь каждое утро быть не уверенным в том, что вы увидите ночью. Нас это сводит с ума! Но мы человечки. Мы не можем изменить свою природу. Мы помогли создать новую историю. Теперь мы думаем, что сможем вспомнить об этом снова.

— О!

— Какой силой вы, должно быть, обладаете, если можете смотреть в лицо такой неопределенности.

— Мы считаем, что это нормально, — сказал Снибрил.

— Как странно. Удивительно. Такая отвага. Хорошо. Прощай. Так, значит, вы решили покинуть Уэйр.

— Да. Я… а как ты узнала об этом?

Казалось, она обрадовалась.

— Я сказала… Мы снова научились помнить все, что произойдет.

Он нашел Роланда там, где привязал его.

Теперь в тюке Снибрила оставалось немного. Он потерял комок пыли, который хранил на счастье. Потерял монеты. Все, какие у него были. Он носил теперь запасную пару сапог. И все, что у него теперь оставалось, — это одеяло, несколько ножей и кусок веревки. Копье. Собственно, больше и не требовалось.

Пока он прилаживал седло, Писмайр проговорил прямо у него за спиной.

— Уезжаешь?

— О. Я тебя не слышал, — сказал Снибрил.

— Я долго жил с манрангами. Вы ведь знаете, как неслышно подкрадываться. И, осмелюсь добавить, как незаметно отступать.

— Мне кажется, здешние люди собираются разобраться во всем, — сказал Снибрил.

— Ну, пока что они не перестают спорить, — возразил Писмайр. — И это очень важные споры.

Снибрил обернулся.

— Я хочу узнать все о Ковре, — сказал он. — Что такое Фрэй. И что находится там, на самом краю. Ты говорил, что всегда следует задавать вопросы…

— Верно. Задавать вопросы — очень важно.

— Ты думаешь, идея Бейна сработает?

— Кто знает? Наступило время попробовать что-то новое.

— Да. — Снибрил сел в седло. — Ты знаешь, что человечки считают нас отважными, потому что мы можем принимать решения? Они этого не умеют! Им это не под силу! А мы думали, что они особенные. Все, что узнаешь — удивительно.