Терри Пратчетт: Люди Ковра

И тогда и теперь посвящается Лин.

У этой книги два автора в одном лице. Книга «Люди Ковра» была опубликована в 1971 году. В ней была масса недостатков, связанных главным образом с тем фактом, что автору в момент ее написания было семнадцать лет.

Она распродавалась потихоньку, но в конце концов была распродана. Именно так и случилось.

А потом, семь лет назад, поступили в продажу книги серии «Плоскомирье», и люди, покупая их, говорили: «Эй, что это за книга „Люди Ковра“, написанная тем же автором?» И издатели, уставшие отвечать, что книга не пользовалась спросом, решили, что теперь самое время переиздать ее.

Тэрри Прэтчетт сорока трех лет прочел об этом и сказал: «Валяйте. Я написал ее в те дни, когда считал, что в книге жанра „сказочная фантастика“ должны быть битвы и короли. Теперь я склонен считать, что главная задача этого жанра — избегать описания битв и обходиться без королей. Я просто перепишу некоторые части заново».

Ну, вы знаете, что происходит, когда потянете за свисающую из ткани нитку…

Вот так обстоит дело. Это не совсем та книга, которую я написал тогда. И не совсем та книжка, которую я написал сейчас. Это некий сплав того и другого, но (хи-хи) я не собираюсь делиться с «ним» авторским гонораром. Он бы растранжирил деньги.

Вы этого просили. Пожалуйста, вот оно. Благодарю вас.

Пользуюсь случаем сообщить, что размер города Уэйр приблизительно… «такой».

Терри Прэтчетт

15 сентября 1991 года.

Они называли себя манрангами. Это означает «люди», или «Подлинно Человеческие Существа».

Ну, следует начать с того, что большинство людей так себя и называет. А потом наступает день, когда одно племя встречает какой-нибудь другой народ и дает ему имя; ну, например, «Другие Люди», а если день неудачный, то «Враги». Если бы они придумали какое-нибудь другое название, скажем, «Другие Подлинно Человеческие Существа», это в дальнейшем всех избавило бы от многих бед.

Манранги ни в коем случае не были примитивными. Писмайр говорил, что у них богатое национальное культурное наследие. Он имел в виду их истории.

Писмайр знал все старые истории и множество новых и имел обыкновение рассказывать их, когда все племя, очарованное, слушало, и ночные костры догорали дотла, оставляя после себя лишь пепел.

Иногда казалось, что даже могучие ворсинки, которые росли по ту сторону деревенского частокола, тоже слушали. Казалось, они толпились у самого частокола, подобравшись к нему совсем близко.

Самая древняя история была и самой краткой. Писмайр нечасто ее рассказывал, но племя знало ее наизусть. Это была история, которую рассказывали на многих языках во всех уголках Ковра.

— В начале, — говаривал Писмайр, — не было ничего, кроме плоскости. Потом появился Ковер, который закрыл всю эту плоскость. В те дни он был юным. Между ворсинками не было пыли. Они были стройными и прямыми, ни согнутыми, ни заскорузлыми, как сегодня, и Ковер был пуст.

Потом появилась пыль. Она падала на ковер, просеивалась сквозь ворсинки, укоренялась в глубокой тени. Ее набиралось все больше, она медленно оседала в тишине среди полных ожидания ворсинок, и это продолжалось до тех пор, пока пыль не покрыла Ковер толстым слоем.

Из пыли, из праха Ковер соткал нас всех. Сначала появились маленькие ползучие создания, устраивавшие свои жилища в бороздках или высоко на ворсинках. Потом появились сораты, а также бурильщики ткани, тромпы, козы, громпайперы и снарги.

Теперь Ковер стал носителем жизни и шума. Да, а также смерти и безмолвия. Но на ткацком станке жизни отдельные нити исчезали из ткани.

Ковер был полон жизни, но он и не подозревал, что он живой. Он мог существовать, но не мог мыслить. Он даже не знал, что он такое.

Итак, мы, Люди Ковра, возникли из праха. Мы дали Ковру его имя и дали имена всем тварям, и тогда процесс тканья завершился. Мы были первыми, кто дал Ковру его имя. Теперь он знал о себе.

Хотя Фрэй, ненавидящий жизнь на ковре, может попирать нас ногами, хотя тени над нами сгущаются, мы — душа Ковра, а это великая вещь. Мы плоды ткацкого станка.

Конечно, все сказанное носит метафорический характер, но, думаю, это важно. А вы как считаете?

Каждый десятый год все племена империи должны были прибывать для переписи.

От них не требовалось, чтобы они проделали весь путь в столицу, великий город Уэйр. Они должны были прибывать в маленький, обнесенный стенами городишко Тригон Марус.