Роберт Стайн - Семейка с того света

Я стал медленно и осторожно подниматься наверх. Лестница оказалась очень крутая, перил на ней не было.

Добравшись до середины, я обернулся к Скотту.

— Так ты говоришь, что мы увидим там призраков?

Он мрачно и торжественно кивнул.

— Они не пугливые. Нас не испугаются. Им наплевать, видим мы их или нет.

Одолев остальные ступеньки, я подождал Ванессу и Скотта. Чердак оказался длинным, с низким потолком. Одно большое помещение, загибавшееся вправо под прямым углом.

Единственное окно покрывал толстый слой пыли. Сквозь него проникали оранжевые солнечные лучи, но они освещали лишь малую часть чердака. Все остальное скрывалось в тени.

Я несколько раз моргнул, чтобы мои глаза приспособились к странному освещению. Чердак был завален картонками, стопками журналов и книг, сломанной мебелью. Стулья и кресла были закутаны в простыни, словно карнавальные привидения.

С потолка свисали сети паутины. У стены стояли чьи-то фотографические портреты в рамках. Бумага на них пожелтела и потрескалась.

С одной из фотографий на нас смотрел странного вида мальчик в черной шапочке. Под его печальными глазами лежали темные круги. Лицо сморщилось, будто увядшая слива. Он больше напоминал больную обезьянку, чем мальчика.

— Это ты в детстве? — в шутку спросила Ванесса.

Скотт поднес палец к губам.

— Тише. Вы хотите увидеть призрак или нет?

Мы уже прошли освещенный участок и теперь нас окружал полумрак. Под ногами лежал толстый слой пыли. Я споткнулся о маленький столик, но успел его поймать, прежде чем он опрокинулся.

Мы повернули за угол. Я щурился и с трудом различал, что меня окружает. В этой части чердака оказалось совсем темно.

Скотт дернул за шнур. Под потолком зажглась слабая лампочка.

В ее тусклом свете я увидел старое кресло-качалку со сломанными подлокотниками. Возле кресла лежали часы в деревянном футляре и какие-то тарелки.

Потом…

Потом…

Мы с Ванессой увидели ее одновременно. Возле задней стенки, занавешенной какой-то тканью, стояла старуха — ужасно бледная, как настоящий призрак. Ее старинная одежда давным-давно выцвела. Сделалась бесцветной. Совершенно бесцветной.

У меня отвисла челюсть. Из горла неожиданно вырвался какой-то жалкий писк.

Ванесса испуганно схватила меня за руку.

— Оказывается, Скотт не шутил! — прошептала она.

Я судорожно сглотнул. Неужели передо мной и в самом деле призрак? Старуха смотрела на нас остекленелыми глазами. Впрочем, не на нас, а куда-то дальше. Словно видела что-то интересное за нашими спинами.

Она стояла неподвижно, пряча свои руки в складках длинной старомодной юбки. Выцветшая блузка была покрыта пятнами и разорвана в нескольких местах. Голову украшала ветхая шляпа, которая когда-то была бежевой.

— Я… я все равно не верю, — пробормотал я и тут же понял, что весь дрожу.

— Нет, подождите, — внезапно заявила Ванесса и приблизилась к старухе на несколько шагов.

— Не надо! Стой! — Скотт схватил ее за руку. — Не подходи близко. Вдруг она разозлится!

Ванесса вырвалась и подошла еще ближе.

— Стой! — воскликнул Скотт.

Слишком поздно. Ванесса подошла вплотную к старухе-призраку — и сняла с нее голову.

— Ой! — вырвалось у меня.

— Это… это манекен?

Девочка расхохоталась.

— Долго же ты соображаешь, Спенсер! — заявила она с насмешкой. — Я с первого взгляда догадалась, что Скотт нас разыгрывает.

Скотт тоже ржал, довольный своим розыгрышем.

— Ты такой впечатлительный, приятель! Видел бы ты свое лицо, сам бы обхохотался!

Взяв из рук Ванессы деревянную голову, он снова водрузил ее на туловище.

— Вообще-то, этот старый манекен, точней, его туловище, мои родители обнаружили тут на чердаке, когда мы переехали в этот дом. Раньше на таких манекенах портнихи примеряли платья и все такое прочее. Пару лет назад, перед Хеллоуином, мой отец приладил к нему голову.

Скотт ткнул в меня пальцем и снова расхохотался.

— Трус! Трус!

Я раздраженно вздохнул, чувствуя себя полнейшим идиотом. Что может быть хуже, чем насмешки этого болвана Скотта?

Завтра об этом происшествии наверняка узнает вся школа. Это уж точно. Сомневаться не приходится.

Раздраженно пнув какую-то картонку, попавшуюся мне под ноги, я направился к лестнице. Не помня себя, я сбежал по ней вниз и дулей вылетел из старого особняка. Опомнился я уже перед воротами своего дома. Мои руки сжались в тугие кулаки: Мне вдруг захотелось вернуться и отдубасить жирную физиономию Скотта, чтобы он сам превратился в привидение.