Роман Янкин - Подарок тьмы

Если для кого-то начало неотвратимо наступающего учебного года не считается особо волнующим событием, то можно смело утверждать, что этот счастливчик наверняка не относится ни к первоклашкам, ни к новичкам, и уж точно не является директором учебного заведения.

Мы же с бабулей оказались как раз среди тех, на кого первосентябрьская ответственность обрушилась в полную силу. Именно поэтому весь остаток дня бабушка то деловито шелестела какими-то документами, то принималась что-то чистить и гладить. Вернее, не что-то, а мою новую форму и свой костюм, предназначенный для особо торжественных случаев. Убедившись в том, что все уже почищено и проглажено, она возвращалась к своим умным бумагам, после чего перемещалась на кухню, к шипящим сковородкам и фырчащим кастрюлям. Я для порядка вертелась поблизости, всем своим видом демонстрируя кипучую деятельность. Время от времени подскакивала к телефонной трубке и терпеливо выслушивала бесконечные наставления и пожелания, которыми щедро забрасывали меня мама и папа.

И только перед сном, когда я уже забралась в постель, растворившиеся в суете уходящего дня воспоминания, связанные с моим визитом в тот подозрительный магазин, вновь вернулись. И я очень четко, до самых мельчайших подробностей, представила увиденные там картины. Три сюжета, врезавшихся мне в память…

На первом холсте были изображены ноги. Самые обычные. Ничего особенно страшного в них вроде бы и не было. Ни ужасных ран, ни крови, ни каких-нибудь там жутких следов несчастного случая! Ну, в общем, ноги как ноги. Явно не принадлежащие ни уродливому чудовищу из ночного кошмара, ни сошедшей со страниц глянцевого журнала манекенщице. Но вот как раз в этом-то и заключалась вся фишка! Они были изображены так… В общем, было сразу понятно, что эти самые ноги, чем-то напоминающие открученные конечности манекена, не принадлежали вообще никому, а существовали сами по себе. Отдельно от тела. Только вот для манекена они выглядели слишком уж реально! Словно неизвестный художник писал их с натуры, а они стояли и позировали. А потом взяли и ушли. И до тех пор где-то ходили… Не исключено, что поблизости. И в любой момент могли появиться вновь… Прямо рядом с тобой!

Со второй картины смотрела чаша в виде человеческого черепа. Да-да, именно смотрела! Я где-то читала, что древние скифы делали чаши из отсеченных голов поверженных в честном бою врагов, если считали тех своими достойными противниками и доблестными воинами. Они отделывали их золотом и драгоценными камнями, а во время больших праздников пили из них вино. Страшновато, конечно, но чаша с увиденной мной сегодня картины была значительно страшнее. На ней совсем не было никаких ювелирных украшений. Но зато у нее были глаза! Не темные провалы, а именно глаза… Одновременно живые и безжизненные. Точно такие же, как у девушки из магазина…

На третьем полотне был изображен… светло-серый холст. Вернее, не изображен. Он просто таким и был. Обычным куском натянутой на раму плотной ткани, по самому центру которого проходила мастерски прочерченная тонкая линия, имитирующая разрез. По бокам этого разреза, словно нанесенного острым лезвием, холст как бы расходился в разные стороны, и сквозь отверстие проглядывало нечто пугающе-черное.

Ноги… Чаша из черепа… Рассеченный холст… Снова ноги… Потом опять зловещая чаша… И вновь разрез с проглядывающей тьмой…

Ужасные картины исчезали и тут же появлялись опять. И кружились вокруг меня. Одна за другой. Снова и снова. Или это я кружилась, подхваченная какой-то сумасшедшей каруселью, и с бешеной скоростью проносилась мимо подстерегающих меня на каждом очередном повороте одних и тех же завораживающе-жутких полотен? Ноги… Чаша… Холст… Все быстрее и быстрее! И вскоре я перестала их различать. И, крепко зажмурившись, продолжала вращаться в струящейся из разреза на холсте и неотвратимо заполняющей все вокруг темноте…

А когда карусель, наконец, остановилась, я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что темноту сменила серая мгла. Внезапно сзади раздался тихий скрип. Я подскочила и, резко обернувшись, обнаружила в дверном проеме бабулю.

– Что случилось? – пробормотала я, еще не успев окончательно проснуться.

– Случилось утро, – невозмутимо ответила бабушка. – Пора вставать и собираться в школу.

– Уже встала, – произнесла я и зевнула.

– Опять вчера поздно легла? – укоризненно спросила бабушка.