Майкл Шейбон - Саммерленд, или Летомир

— Пусть посмотрят мне в глаза и попросят у меня прощения, — решил он. — Даже если для этого им придется распластаться на брюхе. Особенно если придется, — ухмыльнулся Туз.

— О, как мне будет недоставать твоих косолапых шагов, — причитал Петтипот, сморкаясь в кружевной платочек. — Они, бывало, за милю предупреждали меня о твоем приближении.

— А я буду скучать по твоей трескотне. И по твоему ослиному упрямству тоже.

И два закадычных врага расстались в тени холма «Одуванчики».

Скид проехала еще несколько дней на восток, и тогда Тор, тщательно изучив карту, пришел к выводу, что из этого места можно совершить прыжок в Зимомир, а оттуда — в Беллингем, штат Вашингтон, из которого ходит паром на Клэм-Айленд. Туз к этому времени стал чуять в воздухе нечто знакомое — «добрую старую великанью вонь», по его словам. Он попросил мистера Фельда высадить его здесь. Все они понимали, что Туз рискует. Клевер находил вполне возможным, что потоп смыл заклятье, наложенное на шкуру маленького великана — но кто мог знать, что будет с Тузом, когда он удалится на установленное расстояние от Этана Фельда? Оставалось надеяться на стружки от биты, которыми он набил карманы. Туз попрощался за руку со своими друзьями и с феришерами, вскинул мешок на плечи, оглянулся напоследок и ушел из нашей истории.

Три дня и два перехода спустя оставшиеся путешественники оказались на пристани Беллингема.

— Ну вот и все, ребятки, — сказал со вздохом Родриго Буэндиа, пребывающий в полной растерянности. Он собирался взять напрокат машину, но дальше его планы не шли. В тот день, когда Этан с Дженнифер Т. умыкнули его из дома, команда «Энджелс» отправлялась в двенадцатидневный тур, и Буэндиа полагал, что раз он не явился и никого не предупредил, его контракт с командой расторгнут. Он купил в газетном автомате «Сиэтл Таймс»: может, там что-нибудь сказано о таинственном исчезновении былого прославленного бомбардира? Но там упоминалось только, что игроки «Энджелс» сегодня выехали в Сиэтл. Тут рот и глаза Родриго раскрылись до почти невероятной ширины. Он показал на дату, и тогда все остальные тоже выпучили глаза. Они провели в Летомире около двух месяцев, но в Середке, если верить газете, прошло всего два дня после их отъезда с Клэм-Айленда — а до похищения Родриго Буэндиа из Ранчо Энкантадо и вовсе оставалась неделя! Не пытайтесь этого понять — просто поверьте мне на слово.

— Вы хоть понимаете, что это значит? — спрашивал Буэндиа. — Я помню: мы тогда играли в Сиэтле, точно, и я забыл про день рождения своей жены! Ну и… это стало началом… Бог ты мой, ребятки!

— Иди, — сказала Дженнифер Т.

— Да! Я пошел! До свиданья! Приезжайте ко мне в Анахейм, я вас на лучшие места посажу.

Так хоум-ран Этана (еще один запоздалый эффект) спас брак Родриго Буэндиа. Родриго позвонил жене из молочного бара и пригласил ее в Сиэтл, в отель «Четыре времени года», в номер для новобрачных. Впоследствии он, как вам известно, блестяще провел сезон, забил 32 хоум-рана, стал автором 98 ранов, и Союз Спортивных Журналистов объявил его Восстановившимся Игроком Года.

Остальные дожидались последнего, ночного парома, где народу, как правило, было меньше всего. Мистер Фельд купил большое полотнище брезента, которым они накрыли прицеп с мохнатым стонущим грузом. Феришеров никто, не веривший в эльфов, так и не видел. Но Беллингем славится широтой взглядов, поэтому там могли найтись и такие, которые верят. Учитывая это, безопаснее всего было подождать парома, отходящего на Клэм-Айленд в 1.14

Случилось так, что в ту же ночь возвращался домой Альберт Райдаут, совершивший очередную бесцельную прогулку по границе Канады и Соединенных Штатов. Всю переправу он просидел в буфете, попивая виски из банки «Севен ап».

Настроение у него было хуже некуда. Он никогда не чувствовал себя особенно счастливым, волоча за собой к дому длинный хвост мелких отсидок и происшествий, но на сей раз дело обстояло еще хуже. Дней десять назад, во время последнего запоя, ему попалось на глаза большое зеркало. Произошло это (о чем Альберт, конечно, знать не мог), когда пенный вал потопа докатился до городишка в штате Айдахо, где он как раз обретался. Альберт впервые за долгое время посмотрел на себя со стороны и увидел, во что превратил свою жизнь и каким никудышным отцом, в частности, оказался. Тот момент давно прошел, но память о нем до сих пор не давала Альберту покоя.

Когда серия железных содроганий в недрах парома возвестила о подходе к причалу, он рыгнул, закинул банку в мусорный бак и поплелся вниз, на автомобильную палубу. Западный ветер нес запахи его родного острова, обещавшие когда-то так много хорошего: запахи елей Дугласа, прибрежных отмелей, слабый аромат заброшенных клубничных плантаций. Огни причала быстро приближались — пора было садиться в свою старую лоханку.