Джон Стивенс: Изумрудный атлас

Больше он ничего не успел сказать. Корабль врезался в скалу с такой силой, что повернулся вокруг своей оси и продолжил нестись кормой вперед.

— Слишком поздно! — прокричал Стивен Мак-Клаттери. — Мы падаем!

Палуба корабля задралась вверх, и Майкл впервые услышал рев водопада.

— Кейт, — сказал он, — ты прости, я думал…

— Все в порядке, — ответила она, сжимая его руку. — Все нормально. Главное, мы вместе.

— Возьми фотографию, Кэтрин! Приготовься.

Это был доктор Пим. Голос его прозвучал так резко и четко, что сразу привел всех в чувство.

Кейт взяла у Майкла фотографию и раскрыла книгу; доктор Пим что-то прошептал, и в ту же секунду Майкл почувствовал, как Стивен Мак-Клаттери схватил его за руку, а сам он немедленно вцепился в руку сестры; тем временем корабль все сильнее зарывался кормой вниз, и вот уже палуба начала вздыматься, но странное спокойствие охватило детей, и каждый из них нащупывал в темноте руку соседа, пока длинная живая цепь не зазмеилась по палубе; доктор Пим продолжал шептать, цепь становилась все длиннее и длиннее, и когда последний ребенок присоединился к ней и палуба накренилась так сильно, что Майкл чудом удержался на ногах, а посмотрев вниз, увидел под собой сплошную пустоту, в которую они рушились вместе с кораблем, доктор Пим прокричал:

— Пора!

И корабль провалился вниз.

— Все будет хорошо, — повторяла Эмма в четвертый, пятый или девятый раз подряд. — Все будет хорошо.

Несколько секунд после падения корабля в водопад стояла страшная, невыносимая тишина. Потом снизу донесся звук удара, и женщины на склоне рухнули на колени и завыли. Время от времени сквозь этот общий вопль прорывались голоса мужчин, бежавших вдоль ущелья за спиной Эммы. Но она не оборачивалась. Не бежала на скалы, чтобы заглянуть на дно ущелья, и даже не поворачивалась в сторону водопада, в котором исчез корабль. Она не сводила глаз с леса за спиной у женщин. И ждала.

«Пожалуйста, — думала Эмма, до боли стискивая перила моста, — пожалуйста, ну, пожалуйста…»

И вот раздался совсем другой крик, заставивший всех женщин на скалах разом замереть и обернуться. Кричала маленькая девочка. Она звала свою маму.

Девочке было не больше восьми лет, и не успела она выбежать из-за деревьев, как одна из женщин с воплем бросилась к ней и подхватила на руки; следом раздались новые крики, дети по двое и по трое стали появляться из рощи, и когда все ущелье превратилось в место душераздирающих встреч, Эмма почувствовала, что тугой узел страха, скрутивший ее изнутри, наконец развязался. И тогда она тоже побежала по мосту к лесу — забыв о боли в ноге, зная, что они будут там, что они никогда ее не бросят, что она бежит прямо в распахнутые объятия сестры и брата.

— Не забывай, — сказал доктор Пим, — что, попав в прошлое, вы изменили историю. Поэтому мы должны представить себе, что произошло бы, не соверши вы путешествие во времени.

Кейт, Майкл и доктор Пим сидели на стволе поваленного дерева. Прошло десять минут после того, как корабль обрушился в водопад, а они снова перенеслись в лес, и теперь повсюду вокруг них соединялись семьи, разлученные на целых два года; матери и отцы, только что навсегда простившиеся со своими детьми, судорожно обнимались, не веря своему счастью. Доктор Пим отвечал на один из вопросов Майкла. Мальчик хотел знать, как Атлас мог попасть из хранилища в Мертвом городе в подземный кабинет в доме. Это был один из тех наукообразных по форме и бессмысленных по существу вопросов, к которым Майкл питал особую слабость. Кейт слушала вполуха. Она смотрела на Эмму, потерянно бродившую по краю ущелья. Кейт видела, что сейчас лучше не приставать к сестре с утешениями.

— Так вот, — продолжал волшебник, — в той реальности, которую мы для удобства назовем исходным прошлым, то есть до всех ваших скачков во времени, Графиня искала, но так и не нашла Атлас под Мертвым городом. Мужчины Кембриджского водопада под предводительством Габриэля подняли восстание и прогнали своих поработителей. Графиня, понимая, что хозяин не простит ей неудачи, погубила и себя, и детей, напоследок прокляв весь город. Итак, в любой версии событий я непременно очутился бы в подземелье Хэмиша. Давай допустим, что со временем я освободился бы из заточения, однако не успел бы остановить Графиню. Опасаясь, что повелитель колдуньи пошлет нового слугу закончить начатые Графиней поиски, я бы достал Атлас из хранилища. Дальше легко представить, что я поселился бы в доме Графини и выстроил подземную комнату, которая стала бы новым хранилищем для книги. Возможно, я видел бы некую иронию в том, чтобы спрятать Атлас прямо под носом у Графини. Затем я просто наложил бы новое заклятие, предусмотрев, чтобы при появлении одного из вас троих невидимая дверь стала бы видимой. В общих чертах все так и случилось, не правда ли?