Екатерина Неволина: Владыка времени

– Там что-то есть. Кажется, дошли, – с облегчением сказал Глеб, поворачиваясь к друзьям.

– Погоди, я с тобой. Мало ли что там. – Северин протиснулся поближе к Глебу.

Кирилл, растерявший за время похода весь былой апломб, подвинулся, пропуская его.

Стараясь ступать как можно тише, они приблизились к выложенной серым камнем арке. Сердце Глеба колотилось где-то в горле.

Замок был старым и давным-давно съеденным ржавчиной. Северину было достаточно слегка стукнуть по нему, и он упал под ноги рыжей трухой.

Северин взглянул на друга. Тот снова кивнул: открываем.

Вместе они навалились на дверь. Тяжело заскрипели, должно быть, не одну сотню лет не смазывавшиеся петли. Дверь качнулась, но не поддалась.

– Сейчас, погоди! – проговорил сквозь зубы Северин и удвоил напор.

Уже в который раз Глеба удивила его сила. Вот и дверь, заскрипев еще отчаяннее, поддалась. Створки медленно раскрылись, а одна из них повисла на одной петле.

Друзья шагнули в большую квадратную комнату. По периметру располагались зарешеченные клетушки. Свет фонарика высветил ржавый ошейник, все еще сдерживающий уже давно мертвого пленника. Чуть дальше лежало нечто, что Глеб чуть было не принял за футбольный мяч и, только приглядевшись, понял, что это человеческий череп.

В другой комнатке-камере тоже лежало уже давно истлевшее тело.

– Казематы, – прошептал Глеб. В этом месте не хотелось повышать голоса. Казалось, сам воздух – тяжелый, густой, застоявшийся воздух подземелья был наполнен страданиями, а стены сохранили память о непереносимых муках.

Глеб вспомнил сон, увиденный им во время болезни. Тот, в котором его пытали. Последние сомнения рассеялись: он видел именно это помещение. У Глеба запершило в горле, а ребра заныли, словно отбитые после допроса.

– Здесь ничего нет. Идем дальше. Вон там дверь, – донесся до сознания голос Северина.

– Да, – Глеб сглотнул. Надо собраться. Нельзя показать, что он едва держится на ногах.

Следующая дверь была заперта на засов.

Она оказалась менее прочной, чем предыдущая. Видно, никому из заключенных не пришло бы в голову бежать в ту сторону.

Еще несколько коридоров. Повороты… Ответвления… Одно из них было давным-давно завалено камнями. Глеб устало подумал, что вполне может быть, что то, что они ищут, находится именно там. Но останутся ли у них силы?

А вот еще одна развилка. Сколько же их тут!

– Сюда, – сказал Северин, указывая на правый коридор. Как-то незаметно он вышел вперед и вел теперь за собой команду.

Тем временем стены и пол коридора изменились. Теперь они состояли из огромных, почти в рост человека, грубо обтесанных камней. Еще несколько шагов – и путь преградила обитая листами металла дверь.

А прямо у двери лежал покойник, уставив в потолок клок черной густой бороды. Видно, лежал он здесь уже долго – тело успело ссохнуться до состояния мумии, кожа стала коричневой и страшно обтягивала череп с провалом на месте носа. Одежда – простая рубаха и черная длинная ряса – то ли монашеская, то ли опричная – давным-давно истлела и сохранилась фрагментарно, прилипнув к иссушенному телу. Зато на груди висел медный амулет, весь зеленый от патины.

Покойник был страшен. Даже Глеб вздрогнул.

– Что же это? – с ужасом выдохнула Александра.

– Свидетельство того, что мы, должно быть, близко, – ответил Глеб, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и твердо. – Посмотри, на нем черный плащ. Такой носили опричники. И это хороший знак.

– Страшный-то какой! – восхитилась Динка, разглядывая тело в свете фонарика, и вдруг отчаянно завизжала.

– Что случилось? – разом повернулись к ней друзья.

– Он… он шевельнулся! – прошептала Дина. Ее рука с фонариком дрожала, и светлое пятно беспорядочно скакало по стенам, поблескивало на металлических заклепках двери.

Глеб тоже направил свой фонарик на тело. Разумеется, оно было совершенно неподвижно. Впрочем, Динку можно понять: тут любому уже что угодно померещится, тем более в неровном искусственном свете, что давали работающие от усилий руки механические фонарики.

Он сосредоточился, пытаясь воспользоваться негаданно пришедшей чудесной силой. Он должен увидеть, что делать дальше…

…Оглушительный выстрел.

– Зря ты так, – начал чернобородый и вдруг изменился в лице.

– Это не свинец, – прохрипел Скуратов.

И Глеба, точно пробку из шампанского, вновь выбросило обратно.

Рядом испуганно дрожала Динка.

– Не бойся. – Глеб положил девочке на плечо руку, немного привлекая ее к себе. – Этот тип уже давно мертв и не может никому причинить зла. Живых бояться надо. Посмотри, он неподвижен.