Филип Керр - Джинн в вавилонском подземелье

С такой вот проблемой столкнулся Иблис, предводитель клана Ифрит, поскольку именно этот джинн сидел сейчас в хрустальном флаконе. Как убедить безграмотного ребенка, который не слыхивал ни о Шехерезаде, ни об Аладдине, ни о прочих арабских сказочках, что он действительно может попросить у него, Иблиса, что угодно? Даже три раза по что угодно.

— Ты же наверняка слышал про лампы, где живут джинны, — сказал Иблис, чуть не поперхнувшись. Но что делать, если невежественные мундусяне умудряются изменять слово «джинн» по числам и падежам?! Ни один джинн, кстати, так никогда не скажет. — Ну, ты же видел джиннов в кино или по телевизору?

Тут Иблис снова поперхнулся. Он ненавидел телевидение больше всего на свете. Он был бы счастлив уничтожить все телевизоры на планете. Однако ему приходилось ограничивать себя порчей телесигналов, чтобы мундусяне не могли принимать такие дурацкие, но необъяснимо важные для них программы. С каким трепетом приникают они к экранам своих телевизоров! Да что с них взять, с этих мундусян? Одно слово — прах земной.

— У меня нет телевизора, — ответил Галиби Иблису. — И я не слышал об Аладдине. И об этих ваших джиннах в лампах тоже не слышал.

Иблис опешил. Нечего сказать — повезло. Его подобрал неграмотный мальчишка, который никогда даже не слышал о джинн. Ну да ладно, лучше иметь дело с мальчишкой, чем с тем мундусянином, у которого его бутылка-тюрьма хранилась прежде. Того кретина звали Булл Хакстер, и Айша заплатила ему десять миллионов долларов, чтобы отправить контейнер с флаконом на Венеру на космическом корабле «Волкодав». Поначалу Иблис возликовал, когда Хакстер, взяв деньги Айши, не поместил контейнер на борт ракеты, а бросил его в багажник своего автомобиля. Иблис предположил, что Хакстер сделал это, зная, что в контейнере содержится могучий джинн, и рассчитывая на исполнение трех желаний. Но все оказалось не так. Хакстер попросту продал желающим втрое больше места для полезного груза, чем могла поднять ракета. А что там содержится в контейнере, Хакстер понятия не имел, а потому даже не собирался его открывать. Кроме того, он был глух как пень, поскольку присутствовал на множестве запусков ракет, и джинн не мог до него докричаться. Даже когда Булл Хакстер держал контейнер в руках, он не слышал криков Иблиса. А этот ребенок его все-таки слышит, пусть даже не вполне ему доверяет.

Иблис был умен. Очень умен.

— Я не демон, Галиби, — сказал он мягко, пытаясь развеять вполне обоснованные страхи мальчика. — Я ученый, я проводил эксперимент, но он прошел не так, как надо. Я человек, а не демон. Просто в результате этого неудачного эксперимента я уменьшился во много раз. Конечно, я понимаю тебя. Ты боишься, что я все-таки демон. В этом случае тебе вовсе не надо открывать бутылку. Просто отдай ее тому, кто даст тебе за нее хорошее вознаграждение. Единственное, что ты должен сделать, — позвонить по телефону в Соединенные Штаты. Галиби, ты знаешь, что такое звонок за счет вызываемого абонента?

— Нет.

— Я дам тебе особый номер, ты по нему позвонишь, но платить за звонок тебе не надо. За него заплатят другие. И я скажу тебе, что надо им передать. Человек, которому ты позвонишь, тут же приедет и даст тебе кучу денег. Заслуженную награду, как я обещал. Ведь это очень просто, правда?

— А если этот человек тоже демон?

— Галиби, — простонал Иблис, — сколько раз тебе повторять? Я — не демон, не злой дух. Я добрый.

На самом деле Иблис уже замышлял расправу и над этим тупым мальчишкой, и над глухим кретином Буллом Хакстером. О, их ждет ужасная участь — за тупость и за глухоту! Дайте только выбраться из бутылки! Ну, а самая жестокая месть, разумеется, предназначена для Нимрода и этих двух джиннят, которые вечно суют нос не в свое дело. Ведь это именно они засунули его в бутылку!

— А вдруг вы кайери? — сказал Галиби.

— Кто такой кайери? Говори же!

— Кайери надо бояться в сезон дождей, особенно когда вокруг ползает много муравьев.

Иблис вздохнул:

— Послушай, Галиби, я — не кайери. Я ненавижу дождь. И я терпеть не могу муравьев, хотя есть их люблю.

На мгновение Иблис подумал, что совершил ошибку. Да это и была бы непоправимая ошибка, имей он дело с обычным мундусянским ребенком, поскольку, услышав о поедании муравьев, нормальный ребенок наверняка бы заподозрил, что в бутылке сидит не человек, а какая-нибудь рыба или лягушка. Но Галиби был беден. Очень беден. И иногда не брезговал муравьями. Горстка муравьев была для него даже лакомством.