Серж Брюссоло - Принцесса и свинцовый человек

Он вдруг умолк, с трудом переводя дух и потея еще обильнее, чем прежде.

Я стояла, покусывая губы, в мрачном ожидании: нам наверняка доведется услышать предложение совершить что-нибудь совсем уж невыполнимое.

— Не стану ходить вокруг да около, — собравшись с духом, продолжил Кокенпот. — Нужно освободить принцессу Дорану и привести ее сюда, под отчий кров. Король будет на седьмом небе от счастья, и все наши проблемы тут же исчезнут.

— По мне, так это не так уж сложно сделать, — проворчал Себастьян. — Вам достаточно всего лишь подписать эдикт об освобождении принцессы из-под стражи, и она тут же окажется на свободе.

— О, это невозможно, — простонал премьер-министр. — Когда узника передают в руки Мастеров замковых дел, это делается раз и навсегда. Они уже никогда его не отпустят. Таков их девиз: «Пленник однажды — пленник навеки». Что бы ни происходило дальше, если контракт подписан, отменить его уже нельзя. Они гарантируют пожизненное заключение при любых обстоятельствах. Того, кто оказался у них под замком, можно смело вычеркивать из мира живых. Понимаете, к чему я веду?

— Пока нет, — призналась я.

— Чтобы спасти принцессу, вы должны устроить ей побег.

Я так и подскочила на стуле.

— Так я и знал! — затявкал Синий Пес. — Слишком уж просто все складывалось!

— Погодите-ка! — взвился Себастьян. — Вы что, хотите сказать, что мы должны вытащить эту вашу принцессу из неприступной тюрьмы, которую охраняет клан самых безжалостных и изобретательных в мире тюремщиков?

— Э-э... ну да, — пробормотал Кокенпот. — Что-то в этом роде.

Я не могла поверить своим ушам.

— Пожалуйста, поймите меня, — взмолился премьер-министр. — У нас просто нет выбора, ни у меня, ни у вас. Если король не выздоровеет в самое ближайшее время, мы все погибнем. Вы уже однажды с честью преодолели труднейшее испытание, пробравшись в арсенал, и я уверен, что с тюрьмой у вас получится не хуже. Мой верный Гуриан отправится с вами и посвятит вас во все подробности. И это необходимо сделать быстро.

— Подождите-ка! — перебила я. — Ладно, допустим, мы справимся, — но что скажет принцесса, как только окажется на свободе? На мой взгляд, она поспешит приказать нам немедленно отправиться в Алкатонию и спасти из тюрьмы ее возлюбленного Седрика.

По крайней мере, я на ее месте поступила бы именно так.

— Мы это предусмотрели, — заявил Кокенпот с неприятной улыбочкой. — Я поручил дворцовому магу приготовить специальный эликсир послушания, который должен решить все проблемы с принцессой, по крайней мере до ее прибытия сюда. Ну, а там видно будет. Под действием этого зелья принцесса будет вынуждена последовать за вами, даже вопреки собственному желанию. Кстати, нельзя исключить, что с течением времени ее любовь к Седрику изрядно остыла. Знаете ведь, как говорится: с глаз долой — из сердца вон.

Министру этот план явно казался превосходным, но не мне. Мне вообще не нравилась идея так подло обманывать влюбленную девушку. Но я не проронила ни слова. Мне хотелось узнать побольше, прежде чем составить окончательное мнение о замысле премьер-министра.

— Позвольте также напомнить, что у вас нет выбора, — проворчал министр посуровевшим тоном. — Теперь, когда вы посвящены в главную государственную тайну, либо вы должны согласиться исполнить назначенную вам миссию, либо мне придется отдать и вас тоже под стражу Мастерам замковых дел.

Так и перед нашей первой миссией в арсенал, мы покинули дворец через потайную дверь, под предводительством Гуриана.

— Ну и как же обстоят дела? — поинтересовалась я, когда мы уже оказались в лесу

— Плохо, — буркнул убийца в картонной маске. — По сравнению с тем, что нас ожидает сейчас, наша маленькая экскурсия в арсенал может показаться детской игрой. Не хотел бы расстраивать вас, сообщив, что новое задание премьер-министра — это чистое самоубийство, но, похоже, так оно и есть. На вашем месте я бы сбежал. В конце концов, ничто не вынуждает вас и дальше оставаться в Королевстве настроений. Вы легко могли бы перейти границу и попытать счастья в другом месте.

А ведь и верно! Странно, почему я сама об этом не подумала. В самом деле, что заставляет меня всем этим заниматься, рискуя собственной жизнью и жизнью моих друзей? Ничто, кроме разве что возмущения тем фактом, что юную девушку замуровали заживо лишь по той причине, что она влюбилась, и я невольно представляла себя на ее месте. Ничто, кроме желания освободить ее.