Елена Усачева - Призраки приходят в дождь

Санёк отвернулся. Что это его сегодня так плющит?

— Может быть, Алиса-сан начнет? — склонился чуть ли не до колен Каору.

— Начинайте первые, я послушаю, — царским жестом отклонила предложение тренер.

— Иля-сан? — с неменьшим поклоном повернулся Каору к Илье.

— Вы, ребятишки, играйте, играйте. — Руководитель плотнее укоренился в кресле, доставая сотовый.

Каору снова поклонился. Хироси что-то быстро произнес. Каору хихикнул. Девчонки дежурно заулыбались.

— Тогда я начну. — Очередной поклон Каору был предназначен девчонкам. — Покажу, как надо. Потом будет ваш кайдан. Следом наш.

Он показывал руками, и Санёк невольно заметил, что сидят они на противоположных диванах. Японцы на одной стороне, они на другой. Так в рядочек и расселись.

— Хорошо? Ий? [2] Да ( яп. ).

— Да иее уже некуда, — поторопил Вадя. — Начинай.

— Кайдан о писателе, — произнес Каору и придвинулся к стоящей у него за спиной свече в высоком треножнике.

Дрожащий яркий свет упал на него сверху, четче обозначив щеки, брови, нос, совершенно срезав подбородок.

Санёк нахмурился. Хотелось сказать что-нибудь смешное, чтобы засмеялись, чтобы ушла тревога. И наконец-то исчез призрак из-за высокого, залитого дождем окна.

Слушать, как Каору старательно выговаривает сложные русские слова, было тяжело. От старания он то брови приподнимал, то встряхивал головой, прогоняя непослушную челку. Его мучения тянули за собой ненужные воспоминания вчерашнего дня, когда Каору, так же смешно поднимая брови, объяснял, что происходит…

Свечи трещали. Пламя над головой переводчика прыгало. Светлый день покинул закуток холла, выпустив из углов вечерние сумерки, которые тоже пришли послушать кайдан Каору.

— Один известный писатель сидел у себя дома и писал книгу о воине Каннай. Он уже давно писал, жена дважды звала его отдохнуть и даже занесла ему чашку чая. Писатель поднес чашку к губам, опустил глаза и увидел там лицо воина. Он хотел кинуть чашку, но руки не слушались его. Писатель закричал от страха. И тогда воин начал говорить. Однажды он так же в своей чашке чая увидел отражение самурая. Воин решил не обращать на это внимание и спокойно выпил чай. В конце дня самурай явился к нему домой. Воин сражался смело, но, как только его меч коснулся самурая, тот исчез. Вскоре к воину явились трое слуг самурая: слуги всегда мстят за своего хозяина. Снова завязался бой. Воин еще рассказывал свою историю, когда писатель заметил, что руки его поднимают чашку к губам. Сам не желая этого, он выпил чай. Через какое-то время к писателю пришел издатель, он хотел посмотреть рукопись. Жена ввела его в комнату. Писателя не было. На столе стояла полная чашка чая. В ней мелькнуло лицо писателя.

Каору легко приподнялся и дунул на свечу у себя над головой. Огонек порхнул и исчез. Потянулся вверх сизый дымок, закрутился спиралью, растворяясь в воздухе. Саньку показалось, что дымок, прежде чем пропасть, серым червяком прошелся по венам. От этого неприятно зачесались руки и ноги. Он глянул на Вадю. Тот сидел, приоткрыв рот. В руках бутылка воды. Собирался отпить, но, не донеся горлышко до рта, замер.

— Ой, — прошептала Анель. — Я теперь чай пить не смогу.

— А ты в чашку не смотри, — фыркнула Шишкина и, опомнившись, покосилась на Алису.

Та инспектировала качество лака на ногтях правой руки и качала ногой. Илья улыбался. Санёк тоже решил ограничиться улыбкой. Чего их комментариями баловать?

Японцы переглянулись. Хироси бросил короткое замечание и громко засмеялся. Шишкина восприняла это как вызов и сдвинулась на край дивана. Длинные ноги, сломанные в острых коленках, сократили расстояние между ней и японцами.

— Ну что же, теперь наша очередь. Ий?

— Осаки э до: зо [3] Только после вас ( яп .) , — пропел Хироси, лучезарно улыбаясь.

Анель недовольно хмыкнула. Шишкина сделала движение, как будто перекидывала распущенные волосы через плечо, но тут же опомнилась и помрачнела.

— Не тяни, — вздохнула Алиса.

— Давай уже, — поддакнул Санёк, чтобы прервать бесконечные игры в гляделки.

Заниматься этим девчонки могли часами. Перемигиваться и хихикать. А ему уже хотелось встать и походить, чтобы разогнать кровь. Долго еще эти страшилки будут продолжаться?

— В одном городе жила одна старушка, — начала Шишкина. — Родственников у нее не было. И в гости к ней никто никогда не приходил.

Юлька сделала выразительную паузу, чтобы все прониклись моментом. Хироси состроил трагическую мордочку: старушка одна — какая беда.