Елена Усачева - Маяк мертвых

— Ты же призрака видела! У маяка. Ясное дело!

От таких слов по плечам пробежал озноб. Спорить с этим задавалой не хотелось. Пускай говорит что хочет.

— Сама сказала, что девчонка исчезла. Чистый призрак. А еще собака.

— Собака-то чем тебе не угодила?

— Собаки — дурные вестники.

— Ты их ни с кем не путаешь? С кошками, например?

Вурдалак помолчал, загадочно поиграл реденькими бровями.

— Верняк. Призрак, — вынес он свой приговор.

— Что-то у вас много призраков на одну Эстонию, — скривилась Алена. — И здесь, и в Хаапсалу.

— Нормально. Нам хватает.

Сидит вальяжно, улыбается нагло. Тоска-то какая! И мамы, как назло, нет. А за окном одно и то же — сосны, дорожки, кусты ежевики. Да еще наглое лицо в конопушках отражается.

— Врешь ты все, — протянула Алена лениво.

Посмотрела на запястье. Там теперь новый браслетик. Тонкая цепочка, а на ней висит розовый ботиночек. Не быки, конечно, но тоже красиво. Съездить, что ли, в гости, обменять на что-нибудь быков? Да хоть на того же самого вурдалака. Сказать: «Вот, бери на долгую память».

— Чего мне врать?

— Потому что дурак!

Алена медленно оттолкнулась от стены, около которой стояла, и медленно пошла в коридор. Желание уехать в гости становилось все сильнее. Терпеть наглого Андрюшеньку сил больше не было. Она не нанималась развлекать его весь вечер.

Администратор Наташа оторвала взгляд от листка бумаги. Что-то она там вычерчивала, что-то высчитывала. Тоже ложки ищет?

— Я возьму велосипед? — повисла на столе Алена. — Пятый.

— Внесу в счет, — жизнерадостно улыбнулась Наташа. — И возвращайся до одиннадцати.

А это уже как получится.

Алена провела рукой по юбке, придавая себе больше решимости — и одета неважно, и время уже позднее.

— Ты чего? На Ристимяги? — налетел сзади вурдалак. — Не езди! Она тебя утащит.

— Это тебя утащит! — прошипела Алена в конопатое лицо. — А меня в гости позвали!

Велосипеды стояли справа от входа за железным заборчиком. «Пятый» с удобным широким сиденьем и корзинкой сзади. У остальных корзина прикреплена спереди, колесо не видно, можно и в ямину навернуться. А этот очень удобный. Красненький.

— Какие гости? У тебя крыша уехала?

Он стоял перед велосипедом, не давая выехать из решетки.

— Слушай! — отпихнула его Алена. — Если тебя никуда не зовут, это не значит, что никто другой в гости не ходит! И вообще, что ты стоишь на дороге?

— Ага, в гости на кладбище? Как смешно!

Упырю было плевать, что она проехала по его ногам. Теперь еще и за руль стал хватать.

— Посмейся без меня! — рявкнула ему в лицо Алена.

— На похоронах обычно не смеются!

Он все-таки вывернул у нее руль. Велосипед накренился.

Это был страшный позор: Алена взвизгнула и оказалась в объятиях Андрея. Велосипед грохнулся на асфальт.

— Что ты ко мне привязался! — Алена стукнула кулаками по его тощей груди. — Тебе делать нечего? Иди поспи, время и пройдет.

— Ищи тебя потом, дуру, — как-то очень по-будничному, по-мужицки произнес вурдалак.

Это взбесило. Как он смеет так с ней говорить! Кто он? Ее парень? Пускай слюни сначала подберет и цветочек подарит, а потом будет из себя невесть что строить!

Алена вырвалась из рук Андрея, одернула на себе кофточку, смахнула с кедиков воображаемую пыль.

— Покойники после двенадцати не принимают! — прошипела она, ставя велосипед на колеса. — Сейчас на болоте остались только живые.

— У нас каждый младенец знает, что туда нельзя соваться. Особенно ночью.

— Да пошел ты! — бросила через плечо Алена.

Назло поедет. В самую чащу на велосипеде заберется. В болото провалится. Лишь бы вурдалака позлить.

— Ты еще не видела Марту! Она единственная, кто оттуда выбрался живой.

Чтобы сделать круг, пришлось резко завернуть руль, рискуя снова упасть.

— Что за Марта?

— Разрушенную м ы зу у поворота помнишь?

— Что еще за мыз у ? — передернула ударение у чужого слова Алена.

Вурдалак растерялся. Дернул подбородком. В глазах удивление.

— Мыза… Ну, это дом такой. Стоит отдельно. Хозяйство. Ферма.

— Дом?

В первую секунду представилось что-то деревянное, сильно покосившееся.

— Большой каменный дом, — как молотком вдалбливал слова вурдалак. — Заброшенный.

Ах да… Эти полуразвалившиеся каменные стены не заметить трудно. Они тяжелым проклятием выступают из кустов, когда выезжаешь на дорогу от гостиницы.

— Там нет никого.

А перед глазами уже всплыла картинка. Двухэтажный обгоревший дом, с голыми просветами окон, горки битого кирпича, просевшая крыша. Если там кто и мог быть — так только привидения.