Кай Майер: Мерле и каменный лев

Лодка направилась к устью узкого залива, углублявшегося в лесок. Деревья с обоих его берегов склоняли к воде зеленые ветви, где пряталось великое множество птиц. Арчимбольдо случайно задел веслом одну из веток, и откуда-то из кустов шумно выпорхнули чайки и с криками закружились над верхушками деревьев.

Еще один поворот — и узкий залив превратился в маленькое озеро, которое походило на сердце этого острова. Серафину захотелось перегнуться через борт и посмотреть, глубоко ли здесь, но риск был слишком велик. Как ни погружен Арчимбольдо в свои мысли, глаза-то у него зоркие.

Старик повернул лодку к земле, и она, мягко зашуршав, уткнулась в песок. Арчимбольдо отложил весло и сошел на берег.

Серафин приподнялся и посмотрел ему вслед. Зеркальщик присел на корточки перед зеленой стеной леса и что-то начертил на песке указательным пальцем. Потом встал, раздвинул руками густые заросли и исчез в лесу.

В мгновение ока Серафин скинул с себя покрывало и спрыгнул с лодки. Он миновал странный знак, начерченный стариком на песке, и тоже нырнул в зеленый сырой полумрак. Впереди, за листвой и ветвями, призраком мелькала фигура Арчимбольдо. Сделав еще несколько шагов, Серафин понял, куда направлялся зеркальщик. На небольшой полянке лежал в руинах дом, по виду — бывшая вилла богатого венецианца. После пожара от нее остались закопченные, почти полностью разрушенные стены и полузасыпанные пеплом, изъеденные временем обломки крыши. Растительный мир тоже постарался отвоевать некогда утраченное пространство: зеленые сплетения вьюнков наползали на развалины, трава покрывала их сверху, а сухое деревце высовывалось из оконной дыры, как скелет, приветственно машущий костлявой рукой.

Арчимбольдо приблизился к руинам и исчез среди них. Серафин, поразмыслив, вылез из зарослей и подобрался к одной из устоявших кирпичных стен. Прошел пригнувшись вдоль нее до выгоревшего окна. Вытянул шею и осторожно заглянул внутрь.

Внутри дома развалины выглядели еще страшнее. Стены были разворочены и превращены в кучи щебня и груды мусора, поросшие сорняком. Обычный, даже очень сильный пожар не мог произвести такие разрушения. Все это походило на последствия какого-то взрыва.

Арчимбольдо перешагивал через обломки и тревожно озирался. Серафин забеспокоился — вдруг на острове есть люди? Что, если его увидят? Они могут бросить его здесь одного, вдали от всех морских путей, в самом центре Лагуны.

Арчимбольдо нагнулся и снова стал что-то писать пальцем на пыльной земле, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, так чтобы знаки, написанные в пыли, сомкнулись в кольцо. Затем он выпрямился и повернулся лицом к центру развалин.

— Таламар! — крикнул он.

Серафин никогда не слышал такого слова. Может быть, это имя?

— Таламар, — повторил Арчимбольдо, — желание выполнено, волшебство возымело действие, договор соблюден.

Слова складывались в какую-то магическую формулу, в заклинание. Серафин дрожал от волнения и любопытства. Вдруг он ощутил запах серы.

— Таламар!

Из развалин, откуда-то из-за большой кучи черных кирпичных обломков потянуло смрадом.

Послышалось шипение. Серафин перебежал к другой стене с развороченным оконным проемом: оттуда можно было лучше видеть, что происходит.

Он увидел в земле отверстие, похожее на колодец. Края отверстия были выщерблены, как в кратере. Отсюда, наверное, и вырвалась огненная сила, испепелившая и взорвавшая дом. Серафин не мог разглядеть, глубока ли эта дырка в земле. Шипение становилось громче, приближалось. Что же это?

Арчимбольдо склонил голову.

— Таламар, — повторил он. Слово звучало уже не как зов, а как подобострастное приветствие.

Из отверстия выбралось диковинное костлявое существо. Фигурой оно походило на человека, но на человека искалеченного и скособоченного: его длинные руки и ноги могли выворачиваться во все стороны, как на шарнирах. Существо передвигалось сразу на четырех конечностях брюхом вверх, как ребенок, делающий «мостик». Лысая голова болталась на тонкой шее, лицо было голым и безглазым. Венок из терниев с железными шипами закрывал лоб над пустыми глазницами. Одна колючая ветка выбилась из венка и, хлеща по лицу, доставала до беззубого рта. Шипы кололи толстые твердые губы.

— Мастер-зеркальщик, — прошипело существо по имени Таламар и повторило слова Арчимбольдо: — Желание выполнено, волшебство возымело действие, договор соблюден. Всегда к услугам тьмы.