Андрэ Нортон: Мир звездных ко'отов (сборник)

Он вслушивался в доносившиеся из погреба голоса и спокойно ожидал возвращения Джима. Но только поверхностные его мысли были заняты мальчиком. В основном же он думал о другом, о том, что привело его сюда, в мир, который древнейшие записи его расы провозгласили самым жестоким и несчастным.

— Нет, мы не можем пустить этого бродячего кота в дом, Джим.

— Он не бродячий кот! Он потерялся. Только посмотрите на него. Он не из тех, что бродят по дворам.

Тиро, которого мальчик прижимал к себе, положил лапы ему на плечо и замурлыкал. Но на миссис Дейл он смотрел совсем не дружелюбно. Неважно, примут его эти люди или нет. Если бы мальчик так странно не нравился ему — да, именно нравился, — он ещё в самом начале этого спора выскользнул бы из дома.

Лицо Джима вспыхнуло. Ведь Тиро — первое, чего он действительно захотел со времени своего несчастья.

— Ну, оставь пока, — Джим знал, что это значит. Тиро может быть здесь, пока не вернётся мистер Дейл. Тогда неизбежно начнётся разговор о сдаче кота в питомник и…

— Я оставляю его у себя, — решительно сказал мальчик. — У меня есть собственное денежное пособие. Я могу покупать ему еду…

— Дело не только в еде, — предупредила миссис Дейл. — Нужно будет сделать прививки, хотя бы от бешенства. А они дорого стоят, запомни, Джим. Да, очень красивый кот. Но я думаю, ты прав: он потерялся. Надо посмотреть объявления в газетах.

Джим дышал в шерсть на голове Тиро. По крайней мере хоть чего–то он добился: она согласна принять Тиро и кормить его. Мальчик знал, что испробует всё, чтобы сохранить у себя кота. К счастью, зазвонил телефон; миссис Дейл пошла к нему, а Джим взбежал по ступеням на второй этаж, перепрыгивая по две за раз, и принёс Тиро к себе в комнату, пока она не заметила. Потом посадил кота на кровать и стал чесать у него за ухом. Ответное мурлыканье действовало успокаивающе, новый товарищ мальчика закатывал глаза и впивался в покрывало когтями.

— Откуда ты взялась? — спросила Элли, вешая пустой мешок через плечо. Девочка уже побывала на сортировке утиля у дядюшки Слима, и под тенниской в тряпке у неё были тщательно спрятаны деньги. Но с тем мальчиком она делиться не будет, хотя это он отыскал стеклянные кувшины на полке в погребе.

А к ней пришла другая большая кошка, не чёрная, как нашёл мальчик. Теперь она сидела на пороге и смотрела на неё, словно это её дом, и к ней пришли гости. Интересная кошка, двуцветная и с голубыми глазами. Голубые глаза. Элли раньше встречала только одичавших кошек, которые сразу разбегались, когда она начинала рыться в мусорных баках. Но это совсем другая кошка: она нисколько не боится. И поэтому сама Элли немного испугалась — совсем немного.

Но это её дверь, хотя и покорёженная, потому что часть дерева сгнила. На Кок Эли все дома убогие. Но её дом, наверное, самый убогий, думала Элли. В нём только одна комната, и вместо окон пустые рамы. Элли заткнула их старыми мешками. Так темно, но зато меньше дует и немного спасает от холода зимой.

Кошка подняла переднюю лапу и лизнула шерсть. Элли взмахнула пустым мешком.

— Эй, ты… уходи! — приказала она. — Это мой дом, мой и бабушкин. У нас нет кошек. Они нам не нужны!

Она никогда не видела кошек с такими голубыми глазами. И они смотрели прямо в её глаза. Элли вытерла рукой лоб. Жарко. Хорошо бы сосульку–леденец, прохладную, ледяную. Надо сходить внутрь, посмотреть, как там бабушка. Бабушка сказала утром, что плохо себя чувствует, полежит немного, чтобы отдохнули старые кости. Ужасно старые кости у бабушки, они теперь всегда болят.

— Уходи! — Элли ещё раз махнула мешком, но кошка даже не моргнула. Стараясь держаться как можно дальше от кошки, девочка протиснулась в дверь.

Внутри, как и всегда, было темно и душно. Элли так к этому привыкла, что и не замечала — почти. У дальней стены притулилась старая проржавевшая печь, рядом стоит стол с одной ножкой на кирпичах. На нём сковородка бабушки и две треснувшие чашки, найденные Элли. Под столом ведро с ковшом.

— Это я, бабушка! — Элли пошла прямо к провисшей кровати. — Я! Мне повезло сегодня. Нашла старые кувшины, и дядюшка Слим дал мне доллар и сорок два цента, — и она достала из–под тенниски своё завязанное сокровище.

Голова бабушки повернулась на подушке, и Элли облегчённо вздохнула. Иногда бабушка просто спит и даже не отвечает.

— Иди ко мне, детка, — голос с кровати звучал не громче шёпота. — Ты у меня умница, Элли. Дай мне попить. Очень жарко…