Дэвид Айвз - Вариации на смерть Троцкого

МИССИС ТРОЦКАЯ: Да, дорогой.

ТРОЦКИЙ: О том, что пешня вонзается мне в череп.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Да, дорогой.

ТРОЦКИЙ: Именно поэтому я запретил всем слугам вносить пешни в дом.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Но, Лев…

ТРОЦКИЙ: Никому не разрешается показываться с пешней в доме. А особенно — испанским коммунистам.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Но, Лев…

ТРОЦКИЙ: Обойдемся без льда. Будем пить только неразбавленные напитки, а кока-колу — теплой. Кого волнует, что сейчас в Койокане август? Хмм. Неплохое название для песенки: «Август в Койокане». (Записывает). Или лед у нас будет, но мы не станем его колоть. Мы разрешим лед в доме глыбами, но его нельзя будет колоть или крошить ни под каким видом — по крайней мере не пешнями. Подносы для кубиков льда мы тоже разрешим, если их уже изобрели. Готов поспорить, что в этой статье ничего не говорится о подносе для кубиков льда у меня в черепе, а?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Нет…

ТРОЦКИЙ: Правда?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Нет.

ТРОЦКИЙ: ХА! Я перехитрил судьбу! (Публике). Что является просто капиталистическим объяснением существующего положения!

МИССИС ТРОЦКАЯ: Лев…

ТРОЦКИЙ: К тому же — погляди. (Открывает ящик стола и вытаскивает череп). Ты знаешь, что это такое?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Нет.

ТРОЦКИЙ: Это череп.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Ну, это , положим, я знаю, но…

ТРОЦКИЙ: Я купил этот череп. Я владею этим черепом. Поэтому что у нас получается в итоге?

Пауза

МИССИС ТРОЦКАЯ и ТРОЦКИЙ (вместе) : Череп Троцкого.

ТРОЦКИЙ: Если какой-нибудь испанский-коммунист-выдающий-себя-за-садовника захочет вонзить что-нибудь в мой череп, будь это (он чуть не произносит «пешня») сама-знаешь-что или что угодно другое, — вот это послужит приманкой. Он увидит этот череп, признает его моим, вонзит в него что-нибудь и отправится своим путем, а я пойду своим. Остроумно, не так ли?

МИССИС ТРОЦКАЯ: До некоторой степени.

ТРОЦКИЙ: Еще пятьдесят лет Троцкого!

МИССИС ТРОЦКАЯ: У меня есть для тебя очень плохая новость, Лев. (Показывает ему статью в энциклопедии).

ТРОЦКИЙ: Альпийский ледоруб…? Остроумно! (Умирает).

Колокол

ТРОЦКИЙ: Смешно. Я всегда думал, что это пешня.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Альпийский ледоруб! Альпийский ледоруб ! НЕУЖЕЛИ Я НИКАК НЕ МОГУ ВБИТЬ ЭТО ТЕБЕ В ГОЛОВУ?

ТРОЦКИЙ умирает.

Колокол

ТРОЦКИЙ начинает расхаживать взад-вперед.

ТРОЦКИЙ: Это очень плохая новость. Это серьезно.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Что серьезно, Лев?

ТРОЦКИЙ: У меня в черепе засел альпийский ледоруб!

МИССИС ТРОЦКАЯ: Он туда вонзен, если точнее. Там говорится, что Меркадер «вонзил» ледоруб тебе в череп, а не «засадил»…

ТРОЦКИЙ: Ладно, ладно… Что же мне делать?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Может быть, рукоятку удастся прикрыть шляпой? Знаешь — такой хорошенькой альпийской шляпой, с перышком…? (Видит выражение его лица и осекается).

ТРОЦКИЙ: В энциклопедии говорится, что я умру сегодня?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Двадцать первого. Это сегодня.

ТРОЦКИЙ: А говорится, во сколько?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Нет.

ТРОЦКИЙ: Ну вот и вся польза от этих энциклопедий. Ладно тогда. Значит, у меня есть время, по крайней мере, до полуночи.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Что же мне сказать поварихе насчет ужина?

ТРОЦКИЙ: Что про первое можно будет не вспоминать. (Падает на пол и умирает).

МИССИС ТРОЦКАЯ (по-русски) : Ньет, ньет, ньет !

Колокол

ТРОЦКИЙ: Но этот человек — садовник.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Да.

ТРОЦКИЙ: По крайней мере, он выдает себя за садовника.

МИССИС ТРОЦКАЯ: Да.

ТРОЦКИЙ: Делает ли это его членом пролетариата?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Я бы сказала, что да.

ТРОЦКИЙ: Тогда зачем же он вонзает альпийский ледоруб мне в череп?

МИССИС ТРОЦКАЯ: Я не знаю. Ты его угнетал?

ТРОЦКИЙ: Ну зачем же Рамону так со мной поступать? (По-гамлетовски воздевает череп).

МИССИС ТРОЦКАЯ: Может быть, он буквалист?