Эрл Гарднер - Блондинка с подбитым глазом

– И что дальше? – спросил Мейсон.

– Дальше? Я совершила свою главную ошибку. Я схватила его за отвороты пиджака и хотела вытолкнуть из комнаты.

– А он что?

– Вырвался, развернулся и встал лицом ко мне. До конца жизни не забуду его взгляда – холодного, расчетливого, мстительного. Я понятия не имела, что он сделает, но его взгляд меня поразил. В нем была холодная жестокость, старательно продуманная подлость. «Не хочешь по-хорошему, – произнес он, – тогда на!» И он ударил меня – умышленно, профессионально.

– Вы упали?

– Уселась, – ответила она. – Я увидела все звезды разом, ноги подо мной подогнулись и, когда я пришла в себя, то сидела на полу, а комната кружилась у меня перед глазами. Карл уже был в дверях. Он поклонился мне с насмешливой улыбкой и сказал: «В следующий раз не прикидывайся принцессой». И вышел.

– И что вы сделали?

– Я была ошеломлена и во мне все кипело. В этом хлыще есть что-то такое, от чего мурашки ползут по коже. К тому же, женщина всегда теряется, когда ее ударит мужчина. Я пошла в ванную и стала прикладывать себе холодные примочки на глаз. Через минутку я заметила, что замочила всю одежду, закрылась на ключ, разделась и долго сидела в теплой ванне. Я хотела дать отдохнуть ногам, ужасно болевшим после этого марша. И все время я делала себе компрессы. Через каких-то полчаса я почувствовала себя лучше, выбралась из ванны, вытерлась, надела халатик и эти туфли, потому что забыла взять в ванную тапки. В этот момент я вспомнила, что у меня все еще нет сумочки. Я снова разозлилась.

– И что вы предприняли?

– Побежала в комнату миссис Бартслер, постучала.

– Она не спала?

– Нет, сидела и разговаривала с Карлом. Она подошла к двери и смерила меня таким взглядом, как будто увидела глисту посреди торжественно накрытого стола. Она сказала: «Я как раз разговаривала с Карлом. Мы думаем, как с вами поступить». «Я так же думаю, – выпалила я, – как поступить с Карлом. Я думала, ваш сын джентльмен, но убедилась, что под внешним лоском, привитым вами, скрывается отвратительное чудовище».

– Как она это восприняла?

– Высокомерно посмотрела на меня и спросила: «О чем вы говорите?». Тогда я рассказала ей, как он сперва подбирался ко мне, а потом избил меня. На что она прямо в глаза обвинила меня во лжи и заявила, что Карл поймал меня на краже и что я бросилась на него, чтобы отобрать вещественное доказательство.

– Поймал вас на краже?! – воскликнул Мейсон.

– Вот так! Вы знаете, что он сделал? Он отнес своей матери мою сумку и достал оттуда какую-то бижутерию, которую она искала весь день. Я думаю, что он заранее подстроил это, чтобы обвинить меня в краже, если я не поддамся ему.

– Очаровательный молодой человек, ничего не скажешь, – заметил Мейсон.

Она горько рассмеялась.

– Я была так ошеломлена, что у меня язык отнялся. Тогда Карл процедил, с этой своей искусственной дикцией: «Ты знаешь, мама, может, было бы нужно обыскать ее комнату, прежде чем уволить ее?»

– И что дальше?

– Они пошли в мою комнату, а когда я хотела войти за ними, миссис Бартслер захлопнула дверь у меня перед носом.

– А вы что сделали?

– Я сбежала вниз, чтобы поговорить с мистером Бартслером, но услышала голос той женщины, ну, что прихрамывала. На вешалке висело мое манто, поэтому я надела его и хотела подождать в библиотеке, пока освободится мистер Бартслер, как вдруг дверь открылась. Я не хотела, чтобы меня видели с подбитым глазом, поэтому спряталась в стенном шкафу. Я хотела переждать, пока дорога освободится. Я сидела минут пять или десять, но как раз в тот момент, когда я набралась храбрости и вылезла из шкафа, открылись другие двери и мистер Бартслер и мистер Гленмор вышли, провожая пожилую женщину. Я была перед ними и, пока шла, они могли видеть только мою спину. Поэтому я не останавливалась до тех пор, пока не дошла до выхода. Тогда я вышла, сбежала по ступеням вниз и двинулась по улице. Я решила, что позвоню Милдред, моей подруге, с которой я живу и попрошу ее, чтобы она взяла мою машину и приехала за мной. Но, конечно, у меня не было с собой денег на телефон. Я была близка к истерике, глаз у меня совсем опух и я решила пойти домой пешком и позвонить снизу, чтобы Милдред меня впустила. Идти было довольно далеко, но я, наконец, добралась. К сожалению, Милдред не оказалось дома. Все было против меня!

– И как вы поступили?

– Конечно, я могла позвонить администратору, вытащить ее из постели и попросить, чтобы она открыла мне дверь квартиры своим ключом. Но администратор очень суровая женщина, а я в этой одежде, да еще с подбитым глазом… Я чувствовала себя ужасно, была близка к истерике… Я прошла на автобусную станцию и просидела там всю эту проклятую ночь. Я выклянчила пять центов у какого-то доброжелательного господина и звонила домой каждый час. Но никто не отвечал. И до сих пор не отвечает. Я чувствовала себя совершенно беспомощной. Мне казалось, что все смотрят только на меня. Я слышала о вас, но мне понадобилось много часов, чтобы решиться придти сюда в таком виде. Я чувствовала, что все ближе к истерике, поэтому наконец решилась пойти. Знаю, знаю, я не могла сделать всего хуже, даже если бы хотела… Меня подозревают в краже и получается так, что я сбежала и… и…