Нельсон Демилль - Лев (в сокращении)

Такси съехало с моста, Амир сказал:

— Место, где стояли Башни, прямо перед нами, сэр. Там есть обзорная платформа, с которой можно все осмотреть. Если вы хотите видеть дыру в земле, я остановлю возле нее.

— Да, хорошо, — ответил Халил. — Но сперва я должен осмотреть здание налоговой службы на Мюррей-стрит.

Амир не спросил, зачем его пассажиру понадобилось видеть это здание, он свернул направо на Чёрч-стрит возле обзорной платформы, потом налево, на Мюррей, улицу с односторонним движением, застроенную темными офисными зданиями. Халил отметил, что у обочин припарковано несколько автомобилей, но движущихся, за исключением их такси, нет, как нет и пешеходов.

— Вот здание налоговой службы. — Амир показал налево.

— Останови на другой стороне улицы.

Амир затормозил у обочины напротив здания. Халил сказал:

— Пойду отсюда назад к обзорной платформе.

— Да, сэр. — Амир припарковал машину и спросил: — Я вам еще понадоблюсь, сэр?

— Думаю, нет.

— Э-э-э, сэр… Наш общий друг говорил о вознаграждении…

— Разумеется. — Халил нагнулся и достал из лежавшей на полу сумки длинный нож для колки льда и американскую бейсболку с надписью «Метс». — Ты прекрасно поработал.

— Спасибо, сэр.

Халил обхватил правой рукой деревянную рукоятку, огляделся и нанес размашистый сильный удар. Кончик ножа легко пробил череп Амира и вонзился в правую верхнюю часть его головы.

Амир схватил Халила за руку, все еще державшую нож.

— Что? Что вы?

— Расслабься, друг. Не волнуйся.

Пальцы Амира на руке Халила начали слабеть, но Халил ждал, когда внутреннее мозговое кровотечение сделает свое дело.

Амир слабо произнес:

— Что случилось?

Халил вытащил нож, сунул его в карман куртки, потом натянул бейсболку на голову Амиру и сказал ему по-арабски:

— Ангелы отнесут тебя в рай. — Перегнувшись через сиденье, он достал сотовый телефон Амира из кармана его рубашки и, взяв сумку, вышел из такси.

Халил дошел до угла Чёрч-стрит. Там он оглянулся и увидел, что Амир вышел из машины, все еще в бейсболке, его руки молотили по воздуху, а ноги делали попытки шагать.

Халил пошел дальше, проклиная выбор оружия. Он знал, что смерть Амира не будет мгновенной, но она должна была наступить быстрее и быть относительно безболезненной. Он вспомнил, что идею использовать в особых обстоятельствах нож для колки льда ему подсказал много лет назад Борис. Этот инструмент был быстр и бесшумен. Надо будет рассказать Борису, что случилось с Амиром. И даже продемонстрировать, в чем проблема.

Завернув за угол на Чёрч-стрит, он бросил телефон Амира в водосток. Следуя за молодой парочкой: шорты, футболки, рука в руке, — нет у этих людей ничего святого! — Халил дошел до платформы, откуда открывался обзор места, где джихадисты одержали свою великую победу над американцами. Взобрался по лестнице и увидел на платформе человек пятьдесят, в большинстве одетых так же вызывающе, как молодые мужчина и женщина перед ним.

Он подошел к ограде и заглянул вниз, в огромный котлован, простиравшийся у его ног. К его удивлению, не осталось никаких каменных обломков, голая земля, и края ямы облицованы бетоном. Большой земляной спуск вел в глубь котлована, на дне стояли без движения грузовики и оборудование.

Халил смотрел в небо, куда раньше поднимались две башни, и вспоминал, как люди выпрыгивали из горящих зданий с трехсотфутовой высоты навстречу смерти.

Человек среднего возраста рядом с ним говорил своей жене:

— Мы должны стереть этих ублюдков с лица земли.

— Гарольд, не говори так.

— Почему?

Женщина, казалось, осознавала, что человек, стоящий рядом с ними, может оказаться мусульманином. Она слегка подтолкнула мужа локтем, взяла за руку и повела с площадки.

Халил улыбнулся.

Теперь он заметил маленькую группу молодых мужчин и женщин, преклонивших колени возле ограждения и беззвучно молящихся. У Халила не было сомнений, что молятся они не только за погибших, но и за их врагов, и просят Бога простить их. Он был уверен, что большинство видит это событие без контекста и без смысла. Невежество и высокомерие, пристрастие к комфорту и непокорность Богу были главными слабостями американцев.

Затем его внимание привлек звук сирен. Он взглянул назад, на Чёрч-стрит, и увидел две полицейские машины, спешившие в направлении Мюррей-стрит. Вероятно, их вызвали из-за мертвого таксиста. Что ж, самое время уходить.

Халил прочитал про себя молитву за павших мучеников и закончил строфой из арабской военной песни: