Нельсон Демилль - Лев (в сокращении)

— Боже мой… А мы знаем, где сейчас Уиггинс?

— Его последний адрес — Вентура, Калифорния.

— Не сомневаюсь, что Халил знает, где он. Уиггинс уже покойник, — заключил Пареси.

— Возможно.

— Ладно, — сказал Пареси. — Я еду в офис. Оттуда позвоню Гейбу и попрошу встретиться со мной и принести ваше досье.

— Скажите ему, чтобы берег себя. И пусть отправит семью отдохнуть. У него жена и дочка, кажется.

— Ладно…

— Я приеду в офис, как только смогу, — сказал я ему.

— Джон, об этом не беспокойся. Занимайся Кейт.

— А вдруг она не выживет?

Он минуту помолчал.

— Выживет. Я за нее молюсь. — И добавил: — Она сильная.

Вскоре после того, как мы закончили разговор, дверь открылась и вошел мужчина средних лет в зеленой медицинской униформе.

— Мистер Кори?

— Да.

Я встал. Он протянул руку и представился:

— Доктор Эндрю Голдберг. — Другую руку он положил мне на плечо. — Она в послеоперационной, отдыхает. — Я закрыл глаза и кивнул. — Жизненные показатели стабильны. Давление и дыхание хорошие. — Я снова кивнул. Он подвел меня к стульям, усадил, сел рядом и тихо докладывал: — Операция по сшиванию рваной раны правой сонной артерии прошла успешно. Есть и другие контузии как результат падения, во внутренних органах повреждений нет, внутреннего кровотечения нет, возможны лишь переломы или трещины костей.

— Каков прогноз? — спросил я.

Он помолчал на секунду дольше, чем нужно.

— Осторожный.

— Почему?

— Ну, она потеряла шесть единиц крови, и мы, в том числе и вы, как я понимаю, должны были перекрыть ток крови… и приток ее к мозгу…

Я понимал, что так будет, и ждал вердикта.

— Возможно, пока ей не вставили в горло дыхательную трубку, возникло кислородное голодание. Мы пока не знаем, повлечет ли это за собой ухудшение работы нервной системы.

— А когда узнаем?

— Как только она отойдет от анестезии. Через час-другой.

Я ничего не ответил. Он помолчал, потом спросил:

— Еще вопросы?

— Нет.

Доктор Голдберг поднялся, и я тоже.

— Она пройдет полное обследование, — сказал он. — А сейчас, я думаю, вы захотите побыть с ней.

— Да.

Мы пожали друг другу руки, и я сказал:

— Спасибо.

Он потрепал меня по плечу:

— Сделайте перерыв, сходите в кафетерий. Пройдет некоторое время, пока мы сможем сказать вам что-нибудь новое. Она в надежных руках.

Доктор Голдберг вышел из комнаты ожидания, и я тоже вышел в коридор и направился в послеоперационное отделение.

В ординаторской я представился как Джон Кори, муж Кейт Мэйфилд. И объяснил сотрудникам отделения, что не следует сообщать, где находится эта пациентка и каково ее состояние, никому, кроме медицинского персонала и служащих силовых структур. Старшая медсестра, назвавшаяся Бетти, сделала соответствующую отметку и провела меня в палату.

— Не пугайтесь ее вида, всех этих мониторов и капельниц. Доктор Голдберг — прекрасный хирург, — сказала она, пока мы шли.

Но никто, в том числе и доктор Голдберг, не знал, включится или не включится мозг Кейт. Мы пришли к постели Кейт, и я застыл, глядя на нее. Краски потихоньку возвращались на ее лицо, ее дыхание, осуществляемое с помощью компрессора, было ровным. Шея плотно забинтована, к рукам подведены трубки и провода, соединенные с тремя разными мониторами… Судя по тому, что происходило на экранах, все было нормально.

Я глубоко вздохнул и снова стал смотреть на Кейт. Губы опухли там, где Халил ударил ее. Ублюдок. Я наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Привет, милая.

Нет ответа.

Бетти посоветовала сесть на стул у кровати, что я и сделал.

— Если вам что-нибудь понадобится, нажмите кнопку вызова, — сказала она и ушла.

Я взял руку Кейт — она была сухая и холодная — и почувствовал биение ее пульса. Но лицо ее оставалось неподвижным.

Я молился о том, чтобы она выздоровела, вопреки всем медицинским прогнозам. Но если этого не случится, я брошу работу и стану за ней ухаживать. После того как убью Халила.

Так я продолжал свое бдение у постели Кейт, держа ее за руку и ища признаки того, что она отходит от наркоза. Прошло полтора часа, и я вышел проверить сообщения на мобильном.

Первым было голосовое сообщение от Тома Уолша. Он сказал: «Я разговаривал с инспектором Миллером о поисках Халила. Ничего нового. Еще позвонил Джорджу Фостеру. Он все понял. — Уолш помолчал. — С Гейбом связаться не удалось. — Снова пауза. — С Чипом Уиггинсом в Калифорнии тоже. Позвони мне».

Следующее было от инспектора Миллера: он сообщил, что моя машина и наш багаж доставлены на больничную парковку, а ключи от машины — в ординаторской послеоперационного отделения. Еще он сказал: «Ни в машине, ни среди вещей мобильного телефона вашей жены не нашли, и поиски в зоне приземления тоже ничего не дали. Мы обыскали аэропорт округа Салливан и обнаружили на стоянке автомобиль, взятый напрокат на имя Марио Росселини, но данные в договоре найма фальшивые. Отпечатки шин соответствуют тем, что мы нашли у деревьев. Автомобиль взят под наблюдение. Проверка аэропорта установила, что вечером в субботу там приземлился маленький самолет и поднялся в воздух в воскресенье, минут через сорок после происшествия — пункт назначения и пассажиры, если они были, неизвестны, маршрутный лист отсутствует. Мы этим занимаемся. — Закончил он словами: — В больнице мне сказали, что самочувствие вашей жены стабильное. Хоть одна хорошая новость».