Стивен Фрей - Инсайдер

— Да, увидите, — заверил его Гибсон. — Вы будете рядом с ним на возвышении.

— Это будет приятно, но я на такую честь не рассчитываю.

Гибсон похлопал короткими пальцами Маккарти по колену и улыбнулся.

— Потому-то президент и любит вас так, Билл. Потому он всегда заботится о вас. Он знает, что у вас широкий взгляд на вещи. А многие его сторонники этого не имеют, — проворчал Гибсон. — Многие приезжают в Вашингтон с протянутой рукой в ожидании подачки. Вы не такой. Вы играете в команде, и мы это ценим.

— Благодарю. — Маккарти посмотрел из затемненного окна лимузина на мост Ки через Потомак и на Джорджтаун, раскинувшийся на скалистом берегу за рекой.

— Президент хочет, чтобы вы приехали осенью в Кэмп-Дэвид, — объявил Гибсон. — Он намерен провести весьма узкий по составу форум по экономике США, и ему нужно, чтобы вы там были. Он хочет, чтобы люди, работающие в этой области, рассказали ему в спокойной обстановке о перспективах. На этом форуме будет всего человек десять. Исполнительный директор «Дженерал моторс», исполнительный директор Эй-ти-ти, председатель совета директоров Ай-би-эм... Словом, вам ясно.

— Да. — Это открывало доступ к политической власти, какой имели лишь немногие в мире, и Маккарти постарался не выказывать удовлетворения.

— Он не примет отказа, Билл, — предупредил его Гибсон.

— Я там буду, — заверил Гибсона Маккарти. — Я этого в жизни не пропущу.

— Отлично.

Лимузин ехал вниз по длинному спуску в густом лесу на южном берегу Потомака. Маккарти с Гибсоном принялись обсуждать состояние экономики, стремительную консолидацию финансовой индустрии и как, по мнению Маккарти, будут меняться процентные ставки в ближайшие месяцы. Все это для того, чтобы Гибсон смог потом доложить президенту.

Когда машина проехала штаб-квартиру ЦРУ, шофер опустил стеклянную перегородку, отделявшую его от пассажиров.

— Мы выезжаем на столичную кольцевую, мистер Гибсон. Какие будут дальше указания?

— Выезжайте на кольцевую в северном направлении и переезжайте через реку, — сказал Гибсон. — Затем сверните на первом съезде и отвезите нас назад в Национальный аэропорт. Туда, откуда мы выехали.

— Да, сэр. — И шофер снова поднял перегородку.

Гибсон нажал клавишу на деревянной консоли, встроенной в дверцу машины, — зазвучала классическая музыка.

— Теперь мы подошли к главному. Зачем я вызвал вас сегодня в Вашингтон, Билл.

У Маккарти усиленно забилось сердце. Он никогда не умел скрывать свои чувства и сейчас, судорожно глотнув, почувствовал, как пот выступает на ладонях. Он вытер их о брюки.

— Успокойтесь, Билл, — мягко сказал ему Гибсон. Он уже достаточно давно знал Маккарти и легко мог распознать состояние своего спутника.

— Зачем же? — спросил Маккарти. — Почему мне надо было сегодня прилетать сюда?

— Речь пойдет об Оливере Мэйсоне.

— Вот как?

— Да. — Гибсон сделал музыку немного громче. — Когда фейерверк окончится, вам придется расстаться с Оливером. Он не может оставаться у «Маккарти и Ллойда».

— Но я считал...

— У меня было два долгих разговора с моим другом из министерства юстиции. Вы знаете, какой властью обладает эта женщина.

— Да. — Маккарти уважительно склонил голову.

— Она заботится об интересах президента, а следовательно, и о ваших.

— Я понимаю.

Гибсон несколько раз моргнул и сжал зубы. Подобная реакция была его ахиллесовой пятой, определенным показателем того, что он чувствует себя неуютно, поэтому он никогда и не поднимется выше заместителя главы администрации. Высшие посты в Вашингтоне предоставлялись лишь тем, кто никогда не выдавал своих чувств, если не хотел их показывать.

— Она снова все обсудила со своим специальным уполномоченным в Нью-Йорке, — пояснил Гибсон, — и хотя он обещал не преследовать Оливера, он не готов позволить Оливеру по-прежнему возглавлять ваш отдел арбитража. Просто потому, что тогда все будет слишком прозрачно. Слишком явное злоупотребление властью. Оливер даже не может оставаться у «Маккарти и Ллойда» и работать над отдельными проектами, как мы с вами говорили. Собственно, ему придется взять долгий отпуск от работы с ценными бумагами и радоваться тому, что он не сидит в федеральной тюрьме.

— Понятно, — сказал Маккарти. — Могу только сказать, что он хороший друг. Он много для меня сделал и много сделал для президента. Некоторые мои пожертвования взяты из денег, добытых мне Оливером.

— Никогда больше не связывайте с этим президента, — уведомил его Гибсон.