Стивен Фрей - Афера

Скрывая улыбку, Смит прикрыл рот ладонью. Слова Мэри Флинн музыкой прозвучали бы в ушах Грэнвилла. Стоит ФРС хотя бы приоткрыть шлюзы, как инвестиционные банки оживут и снова начнут зарабатывать серьезные деньги. Смит прикусил губу. Конечно, даже если удастся переиграть Филипелли на процентных ставках, остается открытым вопрос выкупов и укрупнений. Тут директор будет стоять до конца, не позволит снова играть в эти маленькие игры. На этот счет и он, и президент страны ясно высказали свою позицию.

Филипелли покосился на Смита, затем вновь перевел взгляд на Мэри Флинн. У него появилось точно такое же ощущение, что и у Смита, а именно, что члены Комитета вот-вот размякнут и проголосуют за более быстрые темпы роста.

— Следует ли понимать вас так, президент Флинн, что вы намерены выйти из состава Федеральной системы и записаться на курсы повышения квалификации по банковскому инвестированию? — осведомился он.

— Это несправедливо, директор, — вмешался Смит, не дав ответить Флинн. Долее сдерживать себя он не мог. — Едва мы здесь собираемся, как вы начинаете втаптывать в грязь инвестиционные банки. Между тем они играют весьма важную роль в нашей экономике.

— Деньги им нужны, вот и все, — огрызнулся Филипелли. — Наплевать им на экономику, лишь бы карманы набить наличными.

Смит предпочел пропустить этот выпад мимо ушей.

— Слушайте, Картер, давайте все же откроем шлюзы и снова дадим стране возможность жить лучше.

Все посмотрели на Смита. В этом зале редко обращались друг к другу по имени. Странно, но в привычку вошли официальные обращения, что, по-видимому, должно было свидетельствовать о серьезности происходящего.

Филипелли склонился над столом и прицелился пальцем в Смита.

— Состоянием, в котором пребывает ныне экономика, а это есть состояние силы и стабильности, наша страна обязана мне. Быть может, темпы роста ВВП и не назовешь космическими, но с тех пор, как в Овальном кабинете Белого дома находится президент Уоррен, инфляция упала с восьми процентов до двух. И знаете почему? Потому что я не побоялся выпустить пар из котла, поднимая процентные ставки и борясь с инфляцией. А вы все прятались у меня за спиной. — Филипелли с силой ткнул себя пальцем в грудь. — Теперь экономика стабилизировалась, инфляция практически сошла на нет, и я не дам ей возродиться! Я положил слишком много сил, чтобы избавиться от нее! — Филипелли выпрямился. Он чувствовал, что вот-вот взорвется, а это поставит в неловкое положение президента Уоррена. — Я не позволю вам превратить нашу экономику, работающую на простых людей, в инструмент удовлетворения интересов ваших приятелей с Уолл-стрит. — Филипелли произнес эти слова почти бесстрастно и положил ладони на стол.

Смит ненавидел Филипелли всеми фибрами души, но он не позволит этому типу спровоцировать себя. По крайней мере, здесь, в этом зале.

— Господин директор, — заговорил он все так же сдержанно, — давайте пренебрежем личными разногласиями и подумаем о стране. Давайте попытаемся поработать на благо...

— Не кормите меня этим калом! — оборвал его Филипелли. Войну нервов выиграл Смит. — Вас интересует одно, Уэнделл. Только одно. И это одно имеет имя. Уэнделл Смит. Меня тошнит от тебя, сукин сын ты эдакий! — Последние слова эхом разнеслись по большому залу, и Филипелли тут же пожалел, что они вырвались у него. Это была ошибка. Не следовало говорить такого.

Уэнделл Смит поднялся, вежливо раскланялся со всеми, кроме Филипелли, и молча направился к двери. Казалось, что с каждым его шагом оскорбительная выходка Филипелли раздвигала стены этого помещения. Еще немного, и она вырвется наружу, став достоянием гласности.

Директор проводил Смита взглядом, затем повернулся к оставшимися. По их лицам было видно, что они потрясены. А через несколько минут мониторы компьютеров растиражируют этот эпизод, и вот тогда-то наступит час расплаты. На сей раз он зашел слишком далеко.

Увидев Дженни, приближающуюся к нему в сопровождении владельца недавно открывшегося на Манхэттене модного французского ресторана «Ше Мартен», Фэлкон поднялся и пристально посмотрел на девушку. Платье на бретельках, едва прикрывающее колени, подчеркивало изящество фигуры и лишь слегка намекало на то, что находится под ним. Выглядела Дженни, как всегда, свежо и привлекательно. Фэлкон глубоко вздохнул. Надо держать себя в руках. Он не в любовницы ее берет, а в секретарши.