Дэвид Моррелл - Тотем. Проклятый

— И они теперь мертвы?

Оуэнз кивнул.

— Ну, что же, не такая уж это и новость. Вы же еще раньше узнали, что вирус смертелен.

— Но симптомы в мышах обычно проявляются не раньше, чем через неделю. Но эти мыши подохли через четыре часа. Все это напоминает ускоренную работу вируса бешенства. Сначала трудно уловимое различие в поведении. Затем враждебность, ухудшение состояния, и под конец паралич и смерть. Враждебность видна невооруженным глазом, и хотя они не кусают друг друга, но все-таки кидаются на стеклянные перегородки. Самое же главное, что вместо нескольких дней весь процесс занимает пару часов.

Наконец, Слотер несколько оправился от шока и оказался в состоянии хоть немного размышлять и действовать.

— Покажите.

Оуэнз поморщился.

— Я хочу их увидеть. Покажите мне.

— У меня нет с собой необходимых инструментов. Во-первых, понадобится электронный микроскоп, и я приехал сюда…

— Ничего. Просто покажите их мне.

— Пожалуйста. Я привез их с собой.

Слотер увидел стоящий возле двери кожаный чемоданчик. Он подошел и нажал на замки.

— Не возражаете, если я открою?

— Все мыши в специальных контейнерах.

Слотер открыл крышку, взглянул на стеклянные контейнеры, увидел белый мышиный мех и кое-что еще, о чем он не знал точно, но догадывался. Он поднял одну банку и показал ее Аккуму и Оуэнзу: сидевшая в ней мышь скалила зубы. Слотер почувствовал царапанье ее коготков по стеклу.

— Уверяю вас, она была мертва, — пробормотал Оуэнз. Он подошел к Слотеру и стал поочередно вытаскивать банки с мышами: все животные свирепо скалились.

— Абсолютно уверены? — переспросил Натан.

— Неужели вы думаете, что я могу мертвое спутать с живым? Я также уверен в том, что мыши были мертвы, как и он, когда утверждал то же самое о смерти мальчика.

Мыши бесились в банках.

— Теперь я точно знаю, что это у нас происходит, — сказал Слотер, — хотя причины нам неизвестны. — Нахмурившись, он посмотрел на дальний стол. — Что будем делать с мальчиком? Мать с отцом нам ни за что не поверят, если мы им сообщим, что он очнулся и Аккуму пришлось его убить. Не знаю, как им преподнести эту новость.

— Значит, просто-напросто не будем ее преподносить. — И Аккум подошел к Слотеру с Оуэнзом, и они увидели, что краска начинает постепенно возвращаться на его лицо. — Я продолжу вскрытие. Все равно придется его довести до конца, потому что нам необходимо выяснить, каким образом действует вирус. А этот разрез на животе зашью так, будто он был необходим. Только мы трое будем знать правду.

И они посмотрели друг на друга, внезапно осознав всю значительность их заговора: теперь они могли полагаться только друг на друга и… Если могли полагаться.

Наступила тишина. Слотер кивнул, Оуэнз последовал его примеру.

— Оуэнз, вы принесли образцы для микроскопического анализа?

— Принес. Вместе с мышами.

— Тогда, ладно, начали. Слотер, если ты поднимешься ко мне в кабинет, то возле стола увидишь стопку книг. Возьми справочник и с помощью указателя отыщи и прочитай все, что сможешь найти о бешенстве. Правда, наш случай другой.

Но он стоит довольно близко к бешенству, так что — просвещайся. У нас нет времени объяснять тебе, что именно мы делаем.

Слотер, насупившись, изучал вначале его, а затем уже Оуэнза. Он поднялся на ноги, потому что до этого сидел на корточках возле препаратов и мышей.

— Сколько потребуется времени, чтобы провести необходимые исследования?

— Часа два как минимум.

Слотер взглянул на часы и увидел, что на них уже три часа ночи.

— О предстоящем дне не хочется даже задумываться.

— Я понимаю. На это у тебя полно причин.

— Люди будут требовать ответов на свои вопросы.

— Значит, мы постараемся их найти.

Слотер кивнул, отчаянно попытался улыбнуться, понял, что из этого ничего не выйдет и направился к дверям.

Оно заворчало где-то под крыльцом: двое мужчин попытались высветить его фонарями.

— Господь Всемогущий, ты видишь тело слепого, которое эта тварь грызет?

— Я не хочу об этом даже говорить. Пристрели чертову куклу.

— Прямо посреди города?

— Может быть, хочешь заползти под крыльцо и постараться ее словить?

— Да я даже здесь находиться-то не хочу.

Они вытащили пистолеты.

Огни. Оно не в силах было их выносить. И, услышав, как щелкнули оттягиваемы «собачки», прыгнуло.

— Черт!

Оно, пошатываясь, поднималось по ступеням. Оно немного отъело от трупов, что валялись в подвале, поспало, но вдруг проснулось и не в силах противиться странному зову, стало подниматься наверх. Добравшись до кухни, оно застонало, боясь выбраться на улицу и столкнуться с ночью лицом к лицу, но все-таки взялось за ручку на двери черного хода, вышло на крыльцо и, услышав выстрелы, оскалилось.