Максим Шаттам - Хищники

— Глупо и подло так обвинять человека без всякой причины!

Конрад в знак согласия покивал, как бы подчеркивая возмущение медсестры.

— Не всегда все было просто с Патти, можно даже сказать, что они часто спорили, иногда на повышенных тонах, но… какая молодая, страстная семейная пара живет по-другому, а? И семейные ссоры не приводят к убийству. Это лишь говорит о том, что люди всегда будут болтать за вашей спиной.

Чтобы согреться, Энн поджала под себя ноги.

— А что вы сами думаете об этом?

— Я? — удивился Конрад. — Что я могу ответить вам? Я работаю с ним! Я вижу, как он действует, я ценю его и как человека, и как лейтенанта. Что вы хотите, чтобы я думал о нем?

— Однако особенность слухов состоит в том, что они порождают сомнения, — а вам никогда не приходилось сомневаться?

Конрад пристально смотрел на дорогу сквозь пелену дождя, Донован следил за ним, ожидая ответа.

— Он понимает психологию убийц, которая выше моего понимания, это все, что я могу ответить вам, мисс. Он, как никто, умеет ставить себя на их место. Что до остального, я не задаюсь никакими вопросами.

Аванпост находился в городке, уцелевшем от снарядов и бомб. Ратуша служила главным штабом, зал торжеств приспособили под полевой госпиталь, а ВП не оставалось ничего другого, как разместиться в церкви, в последнем большом здании, которое могло служить тюрьмой. Улицы были заполнены людьми в форме, военными транспортными средствами и бронемашинами, заставлявшими местных жителей прятаться, наблюдая весь этот воинственный парад, проходящий перед их окнами. Кое-кто из горожан размахивал флажками в знак победы, но ожесточенность и частота столкновений на протяжении почти десяти километров южнее внушали определенную сдержанность. Но даже самые смелые, увидев окровавленные носилки и вопящих от боли людей, которых везли с фронта, вскоре отправились по домам. Все это было совсем не похоже на обещанное ликование.

Дождь почти прекратился, едва накрапывая. Джип, управляемый Конрадом, остановился перед небольшой площадкой перед входом в церковь. В проеме открытых дверей во мраке помещения виднелось дрожащие огоньки свечей.

— Ваше новое жилище, мисс, — выходя из машины, сказал Конрад.

Энн взяла свои вещи и поднялась по ступенькам до порога церкви, оставив мужчин разгружать джип. Внутри было довольно темно. Энн стерла с лица капли дождя и вошла. Она сразу же увидела, что все витражи остались неповрежденными. Разноцветное стекло смягчало бледный свет дня, создавая сумеречную атмосферу. Зажженные свечи слегка освещали холодные стены. Полдюжины скамеек, стоявших в главном нефе, были сдвинуты в угол. А их место заняли емкости с бензином, похожие на винные бочки. Примерно пятьдесят штук.

— Налицо здравый смысл и творческие способности генштаба, — произнес рядом с ней возмущенный голос.

Это был Фревен.

— Они думают, что враг не будет бомбить церковь!.. И вокруг свечи! К счастью, бочки плотно закупорены, это избавит нас от запаха, но не от риска сгореть заживо.

— А пленники? Вдруг среди них найдется самоубийца, тогда…

— Нет, они заперты в подземной часовне, туда можно попасть только снаружи, не беспокойтесь.

— Успокоили! — с иронией произнесла она сквозь зубы. — Местные прихожане, должно быть, очень довольны.

Фревен взял ее сумку и кивком предложил следовать за ним. У него были красные глаза, вероятно, следствие вчерашнего боя.

— Конечно, здесь не шикарные апартаменты, но для вас приготовили отдельный уголок, чтобы вам было удобно. Мужчины размещаются в ризнице, которая теперь превращена в общую спальню. Недалеко будет Маттерс, а моя кровать — почти у входа.

— У входа? Почему так далеко от всех?

Он не ответил, указав ей на нишу:

— Ну, вот мы и пришли.

На хоры выходило четыре придела, по два с каждой стороны. Перед двумя альковами, закрывая вход, повесили занавеску. Мебелью служила походная кровать и фонарь, а в каждой нише находились картины, церковные дары и огромные кресты. Фревен поставил сумку молодой женщины в ногах кровати, над которой мерцало изображение Девы с Младенцем. С двух сторон малого алтаря горели две свечи.

— Маттерс будет напротив вас. Вы убедитесь, что все нормально. По-крайней мере, здесь сухо.

Энн одобрительно кивнула, затем оглядела культовое помещение, реквизированное военными. Она увидела, что с алтаря убрали потир и кадила. Две свечи освещали пистолет и блокнот для записей.