Ли Чайлд - Точный расчет

— Сейчас он летит домой, завтра работает в Капитолии.

— Значит, и у тебя все будет в порядке. Что касается Капитолия и его окрестностей, тут у тебя все вышло на «отлично». Уж если мы с Ричером не смогли достать его, то это будет не под силу никаким приземистым мужчинам в пальто. Представь себе, что этот незнакомец в шляпе, напротив, хочет, чтобы это ты тряслась от страха и нервничала.

— Ты так считаешь?

— Ну, как говорил Стивесант, дыши глубже и не падай духом. Крепись, одним словом.

— Мне почему-то не по себе. Я должна узнать, кто он такой — этот тип.

— Рано или поздно мы обязательно это выясним. А пока что, если не можешь нападать сама, лучше обеспечь оборону.

— Нигли права, — согласился Ричер. — Сосредоточься на Армстронге. Мало ли что?

Фролих неуверенно кивнула, вынула кассету из аппарата и снова вставила в него первую. Она смотрела запись до тех пор, пока охранник не вернулся из туалета и, заметив письмо, схватил его и бросился бежать.

— Мне почему-то не по себе, — уныло повторила она.

Бригада криминалистов из ФБР прибыла через час. Они сфотографировали лист бумаги на столе в конференц-зале, поместив рядом с ним для масштаба офисную линейку. Затем, используя стерильный пластмассовый пинцет, переложили конверт и сам лист в отдельные пакеты для вещественных доказательств. Фролих заполнила какой-то бланк и расписалась на нем, и только после этого они забрали оба предмета для исследования в лабораторных условиях. Затем Фролих повисла на телефоне, и в течение двадцати минут убеждалась в том, что Армстронг в целости и сохранности добрался от вертолета морской пехоты до своего дома.

— Ну хорошо, — наконец, выдохнула она, разъединяя связь. — Пока что у нас все в порядке.

Нигли зевнула и потянулась:

— Передохни немного. Готовься к трудной неделе.

— Я чувствую себя дурочкой, — призналась Фролих. — До сих пор никак не пойму, что это: розыгрыш или реальная угроза?

— Ты очень чувствительная, — заметила Нигли.

Фролих подняла глаза к потолку:

— А что бы сейчас на моем месте стал делать Джо?

Ричер улыбнулся и немного помолчал, прежде чем ответить ей:

— Пошел бы в магазин и приобрел себе еще один костюм.

— Нет, я серьезно спрашиваю.

— Он бы закрыл глаза и начал рассуждать так, как если бы перед ним стояла шахматная задача. Кстати, он читал Карла Маркса, ты знала об этом? Он рассказывал, что Маркс умел объяснять все с помощью одного-единственного вопроса: кто выигрывает в данной ситуации?

— И что же?

— Давай представим для начала, что все это делает человек, работающий у вас. Карл Маркс сказал бы так: «Хорошо, этот работник решил получить выгоду». Тогда Джо спросил бы: «Каким образом?».

— Ну, он сделает все так, чтобы я упала в глазах Стивесанта.

— Правильно, а потом тот тебя понизит в должности или вообще уволит. Цель нашего неизвестного достигнута. Но это будет та единственная цель, которую он преследовал все это время. В подобной ситуации серьезной опасности для Армстронга нет. И это очень важный момент. Тогда Джо спросил бы: «Ладно, а теперь предположим, что это делает совершенно посторонний человек. Как он собирается выгадать?».

— Убив Армстронга.

— Правильно, но цель у него совершенно другая. Поэтому Джо пришел бы к выводу, что действовать нужно так, как если бы неизвестный был человеком со стороны, но при этом сохранять полное спокойствие и не паниковать ни в коем случае. И, разумеется, действовать успешно. Таким образом, ты убиваешь сразу двух зайцев. Если ты спокойна и невозмутима, то твой неизвестный, работающий у вас, начнет беситься сам и никогда не достигнет своей цели. А если при этом тебе все удается, то ты лишаешь надежды на успех и постороннего, в результате чего он тоже остается ни с чем.

Фролих кивнула, но было видно, что она сильно расстроена:

— Но какой из двух вариантов следует все же иметь в виду? Что вам рассказали уборщики?

— Ничего, — ответил Ричер. — Мое мнение таково, что кто-то, кого они хорошо знают, убедил их пронести это письмо в кабинет босса, но теперь они в этом не признаются.

— Я попрошу Армстронга завтра остаться дома.

Но Ричер покачал головой:

— Тебе нельзя этого делать. Если ты один раз пойдешь на это, то потом будешь шарахаться от каждой тени и прятать его в течение последующих четырех лет. Сохраняй хладнокровие и крепись.

— Легко сказать.

— И легко сделать. Дыши глубже.

Фролих помолчала, затем согласно кивнула.