Ли Чайлд - Точный расчет

— Как тебе кажется, они не выглядят взволнованными? — спросил он.

Нигли еще раз неопределенно пожала плечами:

— Прогони пленку еще раз и обрати внимание на их движения.

Он пустил ленту: уборщики направились к кабинету Стивесанта и вскоре исчезли за его дверью. Таймер показывал ровно одиннадцать часов пятьдесят две минуты.

— Давай посмотрим этот эпизод еще раз, — попросила Нигли.

Ричер повиновался и перемотал пленку. Уборщики снова двинулись к кабинету босса. Когда они вошли в него, Нигли откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.

— Уровень энергичности у этих людей чуть другой по сравнению с тем, когда они выходят из кабинета.

— Ты так считаешь?

Она кивнула:

— То ли движения у них стали чуть замедленней? Ну, как будто их терзают какие-то сомнения, что ли?

— Или они боятся совершать то, что сейчас им предстоит там, за дверью кабинета? — подхватил Ричер.

Он снова прокрутил тот же отрезок пленки.

— Не знаю, в чем тут дело, — неуверенно произнесла Нигли. — Это трудно передать словами. И уж разумеется, мои чувства никак не могут считаться доказательствами. Это чисто субъективные ощущения, не поддающиеся описанию.

Ричер снова перемотал пленку, и они еще раз пересмотрели эпизод. Никаких очевидных изменений в поведении уборщиков, разумеется, обнаружено не было. Может быть, они были чуть живее, когда входили в кабинет, нежели когда покидали его. Или выглядели более усталыми. Но это и понятно: они провели там целых пятнадцать минут, а кабинет не слишком велик. Кроме того, он и без их стараний выглядел достаточно опрятным. А может быть, у них была привычка отдохнуть минут десять там, где их не фиксирует всевидящее око камеры. Уборщики же тоже люди неглупые. Не исключено, что в эти минуты они там клали на стол ноги, а не письмо.

— Не знаю, — повторила Нигли. — Больше ничего сказать не могу.

— Заключения не будет?

— Конечно, нет. Кто еще есть на пленке?

— Больше никого.

Он снова начал проматывать пленку назад, но на экране так больше ничего интересного и не появилось, пока в восемь часов секретарь, предварительно заглянув в дверь к Стивесанту, не ушла домой. Через некоторое время, а именно в семь тридцать, отправился из офиса и сам босс.

— Ну хорошо, допустим, что это сделали уборщики, — подытожил Ричер. — Но по своей ли инициативе?

— Я сильно в этом сомневаюсь.

— Тогда кто их заставил подложить это письмо?

Они отыскали Нендика в фойе, и тот сразу отправился назад в свой кабинет наводить порядок после незваных гостей. Затем они отправились на поиски Фролих. Она работала за своим столом, закопавшись в ворох бумаг, одновременно разговаривая по телефону и координируя возвращение Брука Армстронга из Кемп-Дэвида.

— Нам необходимо поговорить с уборщиками, — начал Ричер.

— Прямо сейчас? — удивилась Фролих.

— Самое лучшее время. Допросы, проведенные поздно вечером, всегда наиболее эффективны.

Она посмотрела на них отрешенно:

— Ну хорошо, тогда я вас подвезу к ним.

— Будет лучше, если вы не станете участвовать в этой беседе, — высказала свое предположение Нигли.

— Почему?

— Мы же люди военные. Мало ли что? Может быть, нам придется их хорошенько отшлепать за такой проступок.

Фролих испуганно уставилась не нее:

— Это исключено. Они такие же сотрудники нашей службы, как и все остальные.

— Она шутит, — вступился за коллегу Ричер. — Но они, конечно, будут чувствовать себя при разговоре более свободно, если не увидят рядом никого знакомого.

— Хорошо, в таком случае, я подожду вас в машине. Но мне все равно придется поехать туда с вами.

Она сделала еще несколько важных звонков, после чего привела в порядок бумаги на столе, и все трое направились к лифту, на котором и спустились в гараж. Они сели в «сабербен», и Ричер закрыл глаза, чтобы расслабиться хотя бы на двадцать минут — ровно столько длилась их поездка. Он чувствовал, что успел сильно устать после шести дней напряженной работы. Когда машина остановилась, он открыл глаза и увидел, что они приехали в очень скромный район, где преобладали автомобили десятилетнего возраста и покореженные заборы. Оранжевый свет городских ламп освещал унылую улочку. Асфальт здесь покрыт заплатками, а сквозь щели в нем пробивались хилые сорняки. Где-то вдали глухо бухали басы стереомагнитофона.

— Это здесь, — заговорила Фролих. — Дом номер 2301.

Он оказался слева и представлял собой небольшой дощатый особнячок на две семьи, обшитый вагонкой, с двумя дверьми впереди и симметричными окнами справа и слева. Двор опоясывала проволочная изгородь. Лужайка перед входом наполовину высохла. Здесь не было ни цветов, ни кустарников. Тем не менее, создавалось впечатление, что в доме живут опрятные, очень аккуратные люди. Вокруг было довольно чисто, а ступеньки оказались тщательно подметены.