Ли Чайлд - Точный расчет

Она кивнула:

— Разумеется. А ты бы поступил по-другому?

— Наверное, так же. А ты раньше что-нибудь вообще об Армстронге слышала?

— Кажется, нет, — ответила Нигли. — То есть я, конечно, интересуюсь политикой, но не принадлежу к числу тех фанатиков, которые могут наизусть перечислить всю сотню сенаторов.

— А сама бы стала баллотироваться?

— Ни за что в жизни. Меня устраивает скромная роль, Ричер. Я была сержантом, так им и останусь в душе. Никогда не стремилась стать офицером.

— Но у тебя были для этого все задатки.

Она пожала плечами и улыбнулась одновременно.

— Возможно. Чего у меня не было, так это желания. И знаешь что? У сержантов большая власть. Даже больше, чем вы, ребята, думаете.

— Я это быстро понял, поверь мне.

— Ты знаешь, а ведь она не вернется. Мы сидим здесь, разговариваем и тратим время. Я, между тем, пропускаю все возможные рейсы до дома, а она все равно не вернется.

— Она обязательно вернется.

Фролих поставила машину в гараж и поднялась наверх. Охрана президента и вице-президента считалась службой, которой занимаются семь дней в неделю по двадцать четыре часа в сутки. Тем не менее, в воскресенье во всем здании все равно царила совсем другая атмосфера. Люди одевались по-другому и почти нигде не слышалась тревожная телефонная трель. Кое-кто из сотрудников проводил воскресенье дома. Например, Стивесант. Фролих закрыла за собой дверь в кабинет, села за стол и открыла ящик. Оттуда она вынула то, что ей требовалась, и переложила в коричневый конверт. Затем она переписала цифру, обозначающую расходы Ричера, на желтый листок своего блокнота и включила машину для измельчения бумаги. Неторопливо, один за другим, она принялась вкладывать туда листки бумаги из первой папки, потом из второй, той самой, где содержались рекомендации Ричера. После этого в машину были отправлены все фотографии, а также сами папки. Затем Фролих тщательно перемешала длинные изрезанные ленты — все то, что осталось от документов, и убедилась, что они безнадежно перепутались. Только тогда она выключила аппарат, подхватила коричневый конверт и решительно направилась вниз, в гараж.

Ричер увидел ее автомобиль из окна гостиничного номера. Машина вынырнула из-за угла и затормозила. Другого транспорта на улице не было видно. В ноябре по воскресеньям, ближе к вечеру, в Вашингтоне становится пустынно. Туристы прячутся по гостиницам, кто-то из них сейчас принимает душ и готовится к ужину. Местные жители сидят по домам, читают газеты, смотрят футбол по телевизору или просто занимаются домашними делами. В воздухе уже пахло вечером. Оживали уличные фонари. У черного «сабербена» горели фары. Он аккуратно подъехал к гостинице и припарковался там, где было оставлено место для такси.

— Она вернулась, — доложил Ричер.

Нигли подошла к окну.

— Но мы ничем не сможем помочь ей.

— А вдруг ей нужна вовсе не помощь?

— Тогда зачем она снова приехала сюда?

— Я не знаю, — пожал плечами Джек. — Может быть, ей потребовалось выяснить, не хотим ли мы что-нибудь добавить? Или дать более основательную оценку ее работе? Или ей просто захотелось поболтать? Понимаешь, если ты делишься с кем-то своими проблемами, считай, что они уже наполовину решены.

— Но почему ей понадобились именно мы?

— Потому что не мы ее нанимали и не нам ее увольнять. К тому же, мы ей не соперники и не метим на ее место. Ты же знаешь, какая борьба идет в таких организациях.

— А ей разрешено говорить с нами начистоту?

— Ну разве тебе самой не приходилось говорить по душам с теми, с кем не дозволялось?

Нигли поморщилась.

— Бывало и такое. Ну, например, я беседовала с тобой.

— А я с тобой, что было еще хуже, так как ты не являлась офицером.

— Но у меня были для этого все данные.

— Вот это верно, — согласился Ричер, поглядывая вниз. — А теперь она просто сидит в машине и чего-то выжидает.

— Она кому-то звонит.

В этот же момент в комнате ожил телефон.

— Очевидно, она звонит нам, — констатировал Ричер и поднял трубку. — Мы все еще здесь.

Затем он слушал Фролих.

— Хорошо, — наконец сказал он и повесил трубку.

— Она поднимается к нам? — поинтересовалась Нигли. Он кивнул и, снова приблизившись к окну, увидел, как женщина выходит из машины с большим коричневым конвертом в руке. Затем она прошлась по тротуару и вскоре скрылась из глаз. Спустя две минуты Ричер и Нигли услышали мерное урчание поднявшегося к ним на этаж лифта. Еще через двадцать секунд раздался негромкий стук в дверь. Ричер распахнул ее, и в комнату вошла Фролих. Она сделала два нерешительных шага и остановилась посреди номера. Сначала она взглянула на Нигли, потом посмотрела на Джека.