Максим Шаттам - Душа зла

Бролен шагнул вперед.

— Меня просто ужас охватывает! Мне кажется, это какая-то секта. А почему бы и нет? Может, их несколько — группа сумасшедших во главе с гуру, у каждого свой способ действия… и каждый убивает… на свой манер.

Бролен обошел нарисованный мелом на полу силуэт и встал возле раковины. Большое зеркало, висевшее над ней, разбилось на несколько фрагментов, и то, что еще оставалось на стене, было настолько сильно замазано слоем средств по уходу за телом, что невозможно было ничего разглядеть.

— Ему не нравится видеть свое отражение. Если он разбил зеркало, прежде чем совершил убийство, могу поспорить, у него есть какой-то физический изъян, возможно, что-то с лицом. Если же он совершил это post mortem, значит, он испытывает угрызения совести, хотя бы минимальную вину, следовательно, моя теория, касающаяся манипулирования им, справедлива.

— Почему?

Бролен облокотился о край раковины и приблизил лицо к замазанной поверхности.

— Потому что он — слабое и впечатлительное существо. Он страдал и продолжает страдать, но кто-то другой, его хозяин, давит на него, каким-то образом управляет им, знает о фантазиях своей «марионетки» и умеет их использовать для достижения собственных целей и воплощения в жизнь своих желаний. Убийцу же раздирают противоречия: он должен выполнять приказы и убивать, чтобы наконец-то испытать наслаждение, но в глубине души он знает, что поступает плохо. Тем не менее он все равно продолжает действовать, и Ворон умело разжигает в нем пламя похоти.

Салиндро проворчал что-то невнятное.

— Это всего лишь предположение, — закончил Бролен, опускаясь на пол в том месте, где накануне вечером еще лежало тело.

Небо очистилось от туч, и на светлых плитках блестел лунный свет. Бролен выглянул в окно. У него была своя версия о том, насколько время совершения очередного убийства зависит от фаз луны, порой ему казалось, что в этом есть элемент мистики; правда, сейчас короткие промежутки между каждым следующим убийством делали его теорию безосновательной. К тому же в вечер убийства Камелии небо было затянуто тучами, полностью скрывавшими луну.

Бролен коснулся пальцем следов, оставленных пламенем на полу.

Что тебя заставило изменить способ действия? Наверняка в этом есть своя логика. Зачем в этот раз ты ее сжег?

Инспектор тщательно изучил два предыдущих убийства, проанализировал каждую деталь, выстроил хронологию смены эмоций у преступника, попытавшись представить себя на его месте. В случае с третьей жертвой появилось много дополнительных данных, и Бролен теперь мог снова ощутить себя преступником, прочувствовать то же самое.

Инспектор сосредоточился. Две недели подряд он собирал информацию, приводил ее в порядок в своей голове, анализировал. И вот теперь настой готов, самое время тщательно взболтать его.

— Ларри, пожалуйста, подожди меня в машине.

Салиндро ничем не выдал своего удивления: он знал коллегу и друга и не стал ничего говорить вслух. Бролен взял его с собой, не сомневаясь, что Ларри всегда поддержит его в трудную минуту. Салиндро был настоящим партнером, умевшим разделять чужие чувства и мысли, Менее чем через час они снова встретятся. А сейчас Бролену, потрясенному случившимся, необходимо было, оставшись наедине с собой, разложить «по полочкам» свои мысли, проверить некоторые предположения.

Когда Салиндро пошел вниз, Бролен начал вспоминать все детали, связанные с убийством Камелии Маккой. Он вновь представил себе сцену преступления такой, какой она была в момент обнаружения тела; прокрутил в голове комментарии парней из лаборатории, мысленно пробежал глазами результаты вскрытия. Сейчас он уже в общих чертах представлял, что именно произошло в тот вечер.

Правда, лишь на уровне фактов.

Теперь ему нужно было применить метод эмпатии, дабы понять, что произошло здесь на уровне эмоций.

В течение нескольких секунд инспектор стоял возле задней двери, ощущая ночной холод.

Он не оставил ни одного отпечатка, значит, он, как обычно, был в перчатках.

Бролен вытащил из кармана пару перчаток, которые взял взаймы у Терри Пеннондера, своего коллеги, всегда надевавшего их, собираясь сесть за руль.

«Я стою перед дверью кухни. Я только что надел перчатки, и от их прикосновения к своей коже я чувствую себя увереннее. Этот жест для меня становится знаком обретения могущества, я проделываю его в третий раз. Мне приятно чувствовать, как мои пальцы погружаются в ткань подкладки, волоски на руках дрожат.