Деон Мейер - Кобра

— Я заподозрил, что они что-то затевают.

— И именно поэтому вы тоже не сказали ей всего?

— Да, Бенни. Когда работаешь с разведчиками, всегда нужно держать козырь в рукаве. Всегда! Козырей у нас мало, а я хочу, чтобы нам было что предъявить. Итак, первым делом пошли ей неверный адрес электронной почты Пола Энтони Морриса. Сделай какую-нибудь небольшую ошибку…

Грисселу показалось, что он различил в голосе Ньяти ностальгические нотки.

Он всегда считал Ньяти человеком честным и толковым, но тихим и скромным. Полковник казался ему непроницаемым и загадочным. Сегодня он с удивлением открыл в нем острый ум и любовь к стратегическим играм, в которых сам Бенни разбирался с трудом.

Полковник откровенно наслаждался, находясь в генконсульстве Великобритании, это было несомненно. А теперь, в машине, в нем чувствовалось воодушевление, искра, которую Гриссел раньше в Жирафе не замечал. Интересно, как ему работается в Кейптауне после разведывательной службы в Лондоне? Не скучно ли на административной должности? Ведь теперь ему в основном приходится разбираться с подчиненными, писать многочисленные бумаги, терпеть выговоры вышестоящих инстанций…

Нравится ли ему его работа?

Когда они проехали торговый центр «Канал-Уок», Ньяти попросил его позвонить Клуте, завотделом общественных связей ЮАПС, и майору Бенедикту Бошиго по прозвищу Скелет, чтобы вызвать их в управление.

— Передай, пусть Скелет идет прямо в мой кабинет и ни с кем не разговаривает.

Когда это было сделано — причем, узнав о вызове, Скелет заметил: «Слушай, плохой знак!» — они с полковником принялись обсуждать, что сообщат коллегам.

— Погоди минутку, — сказал Купидон, когда Гриссел пришел в просторный зал ЦУИ. — Тебя вечером в понедельник вызвали в консульство только ради того, чтобы сообщить, что паспорт — фальшивка?! Могли бы то же самое сказать и по телефону!

— Вон, это называется «дипломатия», — заметил Франки Филландер, пожилой опытный детектив. — Ты тоже как-нибудь попробуй, вдруг получится.

— Дядя Франки, будь ко мне снисходительнее. Я чую неладное!

— Что именно ты чуешь? — поинтересовался Гриссел.

— Дружище, их убили профессионалы, а ведь ты знаешь, кто обычно стоит за такими действиями! Оргпреступность или правящие круги.

— Это верно…

— Есть новости? — спросил Гриссел, чтобы сменить тему.

— Пока нет, — ответил ван Вейк. — Мы еще ждем Улинду и Шепелявого. Придется сегодня посидеть допоздна.

— Тогда вы лучше пока езжайте по домам, — сказал Гриссел детективам из отдела особо тяжких преступлений. — Если появятся новости, я вам позвоню.

Они мрачно поблагодарили его. Только Купидон ненадолго задержался, вопросительно глядя на Гриссела. Потом он тоже кивнул и ушел.

— Да, я знаю об алгоритме Эдера. Только все равно что-то не складывается, maar dit maak nie sense nie, — заметил Бошиго после того, как они все рассказали. Он, как всегда, изъяснялся на смеси английского и африкаанс. Скелетом его прозвали потому, что он был очень худой — кожа да кости. Бегун на длинные дистанции, он постоянно соблюдал жесткий спортивный режим, готовясь к марафонским забегам. Кроме того, Гриссел считал его одним из умнейших людей на свете. Бошиго очень гордился дипломом бакалавра экономики, полученным в Метрополитен-колледже при Бостонском университете.

Ньяти, стоявший у него за спиной, удивленно поднял брови.

— Полковник, почему его похитили? Почему? — продолжал Скелет. — Всем известно, зачем нужен его алгоритм, даже террористам. Испортить или убрать его невозможно. Должно быть, в «Аль-Каиде» давно сообразили, что переводы денег по обычным банковским каналам — явная глупость. Последнее, что я слышал о ПОФТ, — с ее помощью выслеживают мелких сошек… Нет, мне кажется, на самом деле все связано с «Протоколом Эдера», ведь так?

Он увидел, что двое его коллег понятия не имеют, о чем он говорит.

— Вам не рассказали о «Протоколе Эдера»?

— Нет, — ответил Гриссел.

— Забавно! Этот тип, Дэвид Эдер, года два назад, в начале две тысячи одиннадцатого, опубликовал статью о применении своего алгоритма. Статья вышла вскоре после того, как Европейский союз вступил в ПОФТ. Если вкратце, он написал, что возможности программы слишком ограниченны и его алгоритм способен на гораздо большее… И у властей есть моральное обязательство им воспользоваться. Он опубликовал статью в научном журнале, и она стала известна под названием «Протокол Эдера».