Деон Мейер - Кобра

Тейроне задумался. Вроде никакого подвоха.

— Хорошо.

— Мы знаем, что твоя сестра в больнице, — продолжал его собеседник.

— Если хотя бы близко подойдете к моей сестре, я уничтожу карту, — предупредил Тейроне, но ему пришлось напрячь все силы, чтобы не выдать страха.

— Мы знаем, в какой она больнице. Если не привезешь карту или если с картой что-то не так, мы пойдем туда и убьем ее.

— Она под защитой полиции.

Его собеседник тихо рассмеялся:

— Ты так думаешь? Думаешь, они нам помешают?

У Тейроне задрожали руки.

— Я вышлю тебе фотографии завтра утром, — сказал его собеседник и отключился.

Они сидели в цокольном этаже в штаб-квартире «Ястребов», в овеянном легендами тайном баре, куда допускались только сотрудники: Ньяти, Гриссел, Мбали, Купидон и Бошиго. Единственная дверь была заперта.

Гриссел нечасто заходил сюда, но иногда в пятницу вечером помогал сослуживцам жарить мясо на гриле. Он подумал: неплохое начало для анекдота. Алкаш заперт в полицейском баре…

Он понял, что все ждут, когда он что-нибудь скажет.

— Вон, если хочешь, докладывай первый. — Он видел, Купидону не терпится чем-то поделиться.

— ЦРУ, старичок! — сказал Купидон. — Лиллиан Альварес уверяет, что Эдера похитило ЦРУ.

После ошеломленного молчания Зола Ньяти недоверчиво спросил:

— Она точно знает?

— Долго рассказывать, полковник. — Купидон вкратце изложил им события, произошедшие с Лиллиан Альварес за последние дни. — А насчет банковской деятельности пусть рассказывает Скелет.

— Похоже, — вступил Бошиго, — что полтора месяца назад добрый профессор выпустил новую версию своего алгоритма. Новую, улучшенную, расширенную. И все во имя охоты за террористами. Суть в следующем. Алгоритм способен с помощью данных системы СВИФТ отслеживать источник денег — страну, банк и номер счета — и уникальные коды транзакции, потому что террористы получают, снимают и используют деньги весьма специфическим образом, их главная цель — избежать внимания. Итак, алгоритм генерирует коды, а затем программа Эдера, похожая на минное поле, идентифицирует возможных подозреваемых, перечисляет имена и национальность всех держателей счетов и тех, кто переводит деньги, и выдает наиболее вероятных подозреваемых людям из разведки, которые начинают за ними следить. Но террористы — не полные идиоты. Они знают об алгоритме Эдера и постепенно меняют свои привычки. Эдер для того и усовершенствовал свою программу, чтобы приспособиться к переменам в их поведении. Судя по всему, он получал результаты каждый день, потому что ему приходилось анализировать их. Он должен был убедиться в том, что его система работает как надо. Пока вам все понятно?

Все кивнули. Пока они все понимали.

— Итак, Эдер анализировал полученные данные и вдруг выявил целую категорию подозреваемых с подходящим — или, наоборот, неподходящим, в зависимости от того, как посмотреть, — финансовым профилем. Но его программа не способна однозначно сделать вывод — да, эти люди террористы. И вот профессор, никому ничего не говоря, начал копать. Он испугался, что с его программой что-то не так. А потом понял, что новая группа подозреваемых — скорее всего, шпионы. Тайные агенты, которые работают на разведывательные организации. По словам Альварес, на нужную мысль его навели источники денег. В основном они поступали с очень сомнительных китайских и российских счетов. Дела такого рода правительства прячут под грифом «Совершенно секретно», создают фальшивые корпорации, выдумывают дурацкие названия. Но много платежей шло и в обратную сторону — поступало от американцев и англичан и предназначалось частным лицам и небольшим компаниям на Ближнем Востоке, в России и Китае…

Купидон больше не мог сдерживаться:

— Так что вначале он составил список всех тайных шпионов, «спящих» агентов и даже двойных агентов всех главных разведывательных организаций мира. Причем только он все знал, только он обладал всеми данными.

— Почему он поделился с Альварес? — спросил Ньяти. — Она ведь, кажется, аспирантка?

— Долго рассказывать, полковник. Скажем, у них начался бурный роман, а вся эта шпионская история его очень беспокоила, она все время спрашивала, что с ним, почему он такой мрачный, может быть, она его чем-то огорчила и так далее. Приставала к нему до тех пор, пока он ей не рассказал. Должно быть, бедняге хотелось с кем-нибудь поделиться. Он не мог больше выносить такое напряжение…