Скотт Сиглер - Ночная жажда

– Ей-богу, обхохочешься, – сказал Пукки. – Тебе приходилось видеть Метца в зале суда? Он – само хладнокровие. И он – единственный, у кого прозвище все-таки лучше, чем у тебя.

Некоторые люди в отделе называли Брайана «Терминатором».

– Но я ведь жалкая половина Шварценеггера и нисколько на него не похож, – оправдывался он.

– Дело не во внешности, придурок, а в том, что ты убиваешь людей, – объяснял ему Пукки. – И плюс к этому эмоциональная реакция использованной батарейки «Дюраселл». Не будь таким щепетильным. Люди говорят так только потому, что уважают тебя.

Пукки действительно так думал. Он смотрел на мир через розовые очки и, наверное, не слышал тот снисходительный тон, с которым люди произносили это прозвище. Некоторые парни в отделе считали, что Брайан слишком агрессивен и легкомыслен в обращении с оружием. Что он из разряда тех полицейских, которые стреляют сразу, без разбора, а не используют табельное оружие как последнее средство утихомирить преступника.

– Только ты, пожалуйста, эту кличку ко мне не применяй, ладно?

Пукки пожал плечами.

– Хорошо, вкалывай себе дальше, как Метц, стань седым, и, может быть, тебя тоже начнут называть Серебряным Орлом вместо него. Но только сдается мне, что его хваленая седина – не от того, что он пашет как лошадь. Я подозреваю, дело тут в правильном выборе шампуня, который помогает ему сохранять нужный имидж.

В этот момент Метц оторвал взгляд от трупа. На долю секунды он уставился на Брайана и Пукки, коротко кивнул – и снова вернулся к своей работе.

– Как же все-таки он спокоен, – с восхищением проговорил Пукки. – Хотел бы и я быть таким невозмутимым, когда мне стукнет столько же. Только мне кажется, что в семьдесят лет я буду с трудом натягивать на себя штаны и пускать слюни.

– У каждого в жизни должна быть какая-то цель, Пукс, – сказал Брайан. – Ладно. Давай ближе к делу. Что же, черт возьми, скрыто там, под курткой?

В этот момент Рич Верде отошел от трупа и встретился взглядом с Брайаном и Лоуренсом. И тут же сокрушенно покачал головой. То, что он тихо произнес, было нетрудно разобрать по его губам: опять здесь эти олухи .

Пукки весело помахал ему рукой:

– Доброе утро, Рич! Неплохой сегодня выдался денек, не так ли?

Рич направился к ним. Орнитолог последовал за ним, медленно покачивая головой и закатывая глаза.

Более странную парочку копов было трудно себе представить. Ричу Верде перевалило за шестьдесят. Когда Брайан и Пукки еще писались в пеленки, он уже держал нос по ветру и выслеживал бандитов. Верде по-прежнему носил дешевые костюмы из полиэстера, которые были в моде, когда в свои тридцать лет он впервые застрелил человека. Его мерзкие тонкие усики так и кричали всем, что их обладатель – редкая сволочь. Орнитолог всего несколько недель назад был переведен к нему в напарники из отдела нравов. Со своей жидкой коричневой бородкой, в коричневой вязаной шапочке, джинсах и коричневом пиджаке от «Кархартт» он скорее походил на человека, которого вот-вот арестуют, а не на полицейского.

Верде подошел к Пукки так близко, что они едва не соприкоснулись носами.

– Чанг, – сказал Верде, – какого черта вы, два придурка, здесь делаете?

Пукки улыбнулся, сунул руку в карман и вытащил оттуда маленький пластиковый пакет.

– Хочешь «Тик-Taк»?

Глаза Верде сузились.

Пукки наклонился влево и кивнул в сторону Бобби.

– Эй, как дела, Орнитолог?

– Не жалуюсь, – криво улыбнувшись, ответил Пиджен. Одна из его золотых коронок сверкнула в лучах утреннего солнца.

– Бобби, придержи язык, – рявкнул Верде. – Клаузер, Чанг, ну-ка живо уносите отсюда свои задницы!

Пукки рассмеялся.

– И этим ртом ты целуешь свою жену?

– Естественно, – ответил Верде. – И еще причмокиваю. Ты свои шуточки брось, я ведь тебе в отцы гожусь.

– Если так, то я благодарю Бога, что хронический галитоз не передается по наследству. – Пукки наклонился вправо и выглянул через плечо Верде. – Вижу, Серебряный Орел тоже вышел на тропу войны. Это хорошо, Рич. Это значит, что когда возьмемся за дело мы с Брайаном, то все будет в лучшем виде.

Верде указал на выход с крыши:

– Исчезни!

Ветер изменил направление, и вокруг запахло… мочой.

Мочой… и чем-то еще…

– Отлично, – сказал Пукки и принюхался. – Кто-то, видно, забыл поменять нижнее белье, ребята?

Орнитолог кивнул в сторону трупа.

– Наверное, описался, бедняга.

– Закрой пасть, Бобби! – рявкнул на него Верде.