Скотт Сиглер - Ночная жажда

Она уставилась на него; ее глаза, словно зеркало, отражали душу убитой горем матери-одиночки. Затем взяла визитную карточку.

– Хорошо. СМС тоже можно отправить на этот номер?

Пукки вытащил сотовый телефон и показал ей.

– Все звонки и текстовые сообщения поступают прямо сюда. Я никогда с этим не расстаюсь.

Она засопела носом, кивнула и положила карточку в карман.

– Спасибо, инспектор Чанг.

– Да, мэм.

Пукки вышел из квартиры. Брайан уже стоял внизу, поджидая напарника возле «Бьюика».

– Нам нужно поскорее в управление, – сказал он, когда они с Чангом уселись в машину. – Звонил капитан Шэрроу.

– Прямо сейчас? Но мы еще не побеседовали с родителями Айзека Моузеса…

– Да, прямо сейчас, – сказал Брайан. – Шеф Зоу вызывает нас к себе.

Эгги Джеймс сидел, скорчившись, на тонком матраце, обхватив руками колени и раскачивался взад-вперед. Он знал, что со стороны выглядит чокнутым, но это его мало тревожило.

Наркотический кайф закончился. Он все еще не понимал, происходило ли увиденное им здесь на самом деле. Ему казалось, что он пробыл здесь целый день или даже два. Сказать наверняка было трудно: в белой комнате, где всегда горел свет, он мог запросто потерять ход времени.

Здесь по-прежнему пахло отбеливателем. Цепи снова натянулись, прижав Эгги и остальных к стене, после чего в комнату вошел облаченный в белую робу монстр с темно-зеленым лицом демона и вкатил металлический ящик на колесах. Эта штука вытерла и обработала отбеливателем длинные кровавые полосы, оставленные руками мексиканского мальчика. Демон не произнес ни слова и не обратил ни малейшего внимания на мольбы и всхлипывания мексиканских родителей. Как только уборка закончилась, демон так же бесшумно удалился.

С тех пор в комнату больше никто не заходил.

Металлический хомут на шее не давал покоя Эгги. Под ним уже образовались кровавые потертости и раны. Края нижней челюсти, как слева, так и справа, сильно вздулись.

Ему нужна была новая доза. Он понимал, что это единственный способ отключиться и доставить себе хоть какое-то удовольствие. Сильно чесались и покалывали руки и ноги. Живот словно чем-то сдавило, и Эгги чувствовал, что его скоро вырвет. Эх, если б тот, кто упрятал его сюда, понял это и выпустил его ко всем чертям…

Компанию ему в этом помещении составляла лишь мексиканская пара. Женщина почти не разговаривала. Иногда она плакала. Б о льшую часть времени просто сидела у стены, тупо уставившись в пустоту. Муж пытался как-то поддержать ее; по крайней мере это чувствовалось в тоне его голоса. Видимо, он хотел донести до нее, чтобы она не теряла надежду, что их сын все еще жив , но женщина либо не слышала его, либо просто не хотела отвечать.

Иногда тем не менее она поворачивалась к нему и что-то тихо говорила. Так тихо, что Эгги не мог разобрать ни слова. Всякий раз, когда она это делала, он медленно отходил от них подальше, насколько позволяла цепь. Потом стоял на одном месте, как истукан, и пялился в пол.

Сейчас они оба молчали. Мужчина уселся на пол. Его жена спала, положив голову ему на колени. Он медленно поглаживал ее волосы.

В животе у Эгги внезапно заурчало, и возникло хорошо знакомое и крайне неприятное ощущение. Это был некий внутренний сигнал тревоги. Он рванулся со своего матраца и пополз к металлическому выступу и отверстию в центре белого пола. Цепь с тихим металлическим лязгом тянулась за ним.

Стянув вниз штаны, он повернулся и присел на корточки над отверстием. По коже прокатилась холодная дрожь. Внезапный приступ диареи встряхнул все его тело. Послышались знакомые хлюпающие звуки от выхода жидких фекалий. Живот скрутили судороги. На лбу выступил пот, и тело обдало холодом. Он вынужден был опереться рукой о пол, чтобы сохранить равновесие. Второй выплеск был уже не таким сильным, как первый. Судороги слегка ослабли.

– Usted es repugnante [23] Ты отвратителен ( исп. ). , – проговорил мексиканец.

Repugnante … Это что? Противный по-нашему! Ему противно! Чертов недоносок… У него отобрали сына, а он, видите ли, морщит нос по поводу какашек!

– Пошел ты! – злобно огрызнулся Эгги. – Не будь на мне этих цепей, я бы надрал тебе задницу.

Неправда. Мужчина, судя по всему, был из строителей, худой, но очень жилистый. Такие обычно умеют махать кулаками. Правда, когда ты прикован цепью, особенно не побоксируешь…

Возможно, парню надо поделиться с кем-нибудь своим горем: все-таки он потерял сына.