Антон Кулаков - Нечего прощать[СИ]

Если бы Виктор Носов на секундочку отвлекся от своих подсчетов, то, возможно ему бы хватило сноровки осмотреть бетонную ограду, увитую диким виноградом, и посмотреть на красивый ультрасовременный дом, стоявший на склоне красивого холма на соседнем участке. Ему и в голову бы не пришло, что расположенный восточнее участок, въезд на который находится на юге, а не на севере, как на теперь уже его участке. То тут то Виктор и задумался — а стоит ли таких маленьких денег, такое замечательное соседство с семейством Гордеевых, живущем в этом ультрасовременном доме.

А в гараже соседнего дома как раз в этот момент припарковался Тимофей. Они с Ритой планировали предупредить Антона, сообщить ему адрес и увезти из дома Клару, дабы дать возможность тому встретиться с Андреем и улизнуть из дома незамеченным. Но предложенный судьбой сценарий отличался от того, что произошло.

Войдя в гостиную Рита обратила внимание:

— Похоже тут никого нет.

— Не думаю, — ответил Тимофей, — все по комнатам попрятались. А Надя учиться уехала, у нее сегодня с утра.

Они поднялись в комнату Антона и постучали. Ответа не последовало:

— Это как понимать? — удивился Тимофей.

Рита пожала плечами:

— Ты меня спрашиваешь? Давай проверим.

Рита повернула ручку и вошла в комнату. Тимофей прошел следом. Постель была заправлена, компьютер выключен. Тимофей заглянул в ванну:

— Его тут нет! — сказал он.

…Ключ мягко вошел в замочную скважину и три раза повернулся. Раздался шум открывающегося замка. Человек шагнул в открывшуюся дверь. Антон посмотрел в гостиную и обомлел:

— Андрюша, — сказал он, — ты тут.

Он закрыл за собой дверь и прошел дальше. Потом на кухню, в спальню. Убедившись, что в квартире никого нет он без сил упал на диван. Его разрывало на части чувство бешенства и сумасшедшей беспомощности, словно из под него выдернули почву и жизнь закрутилась в бессмысленном, безумном танце, начала сходить с ума.

Антон схватился за лицо руками:

— Андрюша, — где ты? — зарыдал он, — где ты? Что она с тобой успела сделать, куда ты делся.

Антон вскочил с дивана и пнул журнальный столик, который перевернулся на бок. Потом схватил диванную подушку и начал с ожесточением ее бить:

— Милый, где ты, родной мой, я не могу без тебя, — кричал Антон, — куда ты делся, Солнышко, я люблю тебя.

Подушка отлетела к стене и сбила с комода эбонитовую вазу с сухоцветами. Сосуд упал на пол с глухим звуком. Антон вбежал в спальню и упал на пустую кровать, развернулся на спину, закрыл глаза:

— Милый, где ты, радость моя, где ты, — стонал он двигая ногами и руками.

В какой–то момент Антона стало отпускать. Его стоны стали тише, а бешенство начало остывать. В момент беспомощного страха он вышел на балкон, отодвинул стеклопакет и выглянул на открытый воздух.

Порывом ветра растрепало его волосы и Антон посмотрел вниз. Руки задрожали и он громко, во весь голос закричал от бессилия:

— Андрюша где ты? Я люблю тебя, вернись ко мне!

Этот звук пронесся через город, к тому, кто так же сейчас стоял у окна и смотрел вниз. Он получил этот сигнал, его приняло сердце, потом подобно натянутой струне отдалось в нерв, который сгенерировал тембр. Того самого родного голоса, который пронесся над городом и прилетел точно в ту цель, которая задумывалась изначально, чтобы согреть пребывающее в холодном одиночестве родное сердце и хотя бы на мгновение согреть его, чтобы зима была не столь холодной, ночь не такой темной, солнце не слишком ярким, а дождь не таким навязчивым. Словом, сделать все, чтобы родное сердце, милая кровинушка не отчаивалась. Я люблю тебя, — звенели нервы, в такт им подпрыгивали кровеносные сосуды, они несли кровь к сердцу и перестукивали — Я люблю тебя, милый Андрюша. И сердце им в ответ кричало то же самое ожидая радость скорой встречи…

Как ответный жест, подтверждение той высокой любви, тех чувств, что связывали их Андрей закричал как можно сильнее:

— Антоша! Я люблю тебя и всегда буду с тобой, родной мой!

И Антон почувствовал, что эта энергия, эта сила стремится и летит к нему и врывается прямо в грудь — туда где сердце, которое продолжает биться и грезить о самой прекрасной и чистой любви. Он хочет любить, и будет любить его и только его.

— Я люблю тебя, — заорал Антон, — я люблю тебя, Андрюша, и найду тебя, что бы мне это не стоило!

Он снова посмотрел вниз и руки его задрожали.

В общем, все кончилось хорошо.