Владимир Гурвич - Деньги дороже крови

Я вздохнул. Приведенные доводы были весьма убедительными.

— Я слышал, что убили депутата Ильюка. В последний раз я видел его на приеме, устроенном концерном.

— Все, что мы знаем, это тоже, к сожалению, не более чем слухи, — пояснил Коротеев. — Хотя мы склоняемся к тому, что они вполне достоверны. По нашей не проверенной информации, Ильюк собирался внести законопроект о снижения импортных тарифов на сталь. Если бы он прошел, это бы принесло нашим общим знакомым дополнительно почти сто миллионов долларов в год. Ради этой благородной цели были пущены вход большие деньги, депутаты скупались пачками. Но потом что-то произошло, и Ильюк не только отказался вносить законопроект, но и грозил разоблачением лоббистских действий концерна. Скорей всего его перекупили те, кто заинтересован в подрыве позиций «Континента». Могу сразу сказать. что это не мы. Скандал грозил стать грандиозным, говорят, что среди тех, кто получил взятку, даже один из вице-спикеров. Поэтому ничего не оставалось делать, как срочно его убрать. Зато теперь лоббирует интересы «Конти» другой народный избранник, некто Поповичев Алексей Валентинович.

— Не слышал о таком.

— Скоро услышите, — пообещал Пляцевой. — В его раскрутку вкладываются приличные деньги. Он утвержден на роль в качестве главного лоббиста в Государственной Думе интересов концерна. Поверьте, отбор был весьма большой, желающих получать от них деньги предостаточно.

— Но почему тогда, выбор пал на него, там же много громких имен.

— Эта идея Кирикова, — сказал Пляцевой. — И на мой взгляд, он поступает весьма разумно. Известные депутаты слишком плохо управляемы, кроме того, их часто перекупают. Пример тому Ильюк. А это молодой паренек, откуда-то из Восточной Сибири, каким-то чудом избрался в Государственную Думу. Никто о нем ничего не знает, да и никогда бы и не узнали, если бы он не попался на глаза вашего босса. А теперь его ждет блистательная карьера. И по моему разумению вам предстоит сыграть в этом деле немалую роль.

— Мне? — удивился я.

— А кому же? Кто будет его раскручивать в прессе, на телевидении? Именно вы. Больше некому.

Пожалуй, они правы, мысленно согласился я.

— Мы в том числе пришли вас предупредить об этом. Вы чего-нибудь опасаетесь?

— Да, Костомарова. Он затеял какую-то свою игру, причем, мне кажется, ставки на кону очень большие. Он даже предложил мне по участвовать в ней. Хотя не совсем понятно, в качестве кого. Никаких деталей не раскрыл.

— Он очень опасный человек, — заметил Коротеев. — Именно через него осуществляется основная связь с группировкой Галана. Не исключено, что именно он определяет, кого и когда надо убрать.

— Вы хотите сказать, что в один прекрасный день он может заказать и меня? — усмехнулся я.

Коротеев и Пляцевой почти синхронно пожали плечами и так же почти синхронно поднялись со своих мест.

— Не будем вам больше мешать, — сказал Пляцевой, — спокойной ночи. Должен вам сказать, что пока идет все отлично. Мы не ожидали таких результатов. Пройдет не так уж много времени, и вы сможете написать свой самый сенсационный материал. Его будут цитировать все мировые агентства и ведущие издания. Вас ждет настоящая слава. Ради этого стоит еще немного потерпеть.

— При условии, что я доживу до этого счастливого дня.

Последняя моя реплика осталась без ответа. Я проводил гостей до двери, а сам бросился на кровать. Хотя бы ненадолго во сне можно позабыть обо всех этих ужасах.

Когда я пришел на работу, то сразу понял: что-то произошло. При виде меня лицо Ольги на мгновение осветилось, но тут же приняло гораздо более привычное хмурое выражение. Она сделала мне знак глазами, по которому я понял, что она хочет со мной переговорить. Я слегка пожал плечами, что означало, что здесь это делать нельзя и придется подождать до вечера. Но Ольга продолжала настойчиво смотреть на меня. Это был явный сигнал о том, что этот разговор безотлагательный.

Я сидел в своем кабинете и ждал, что меня вот-вот пригласит к себе руководство. Но оно пока обо мне не вспоминало. И мои мысли перенеслись к Ольге: что же все-таки случилось?

Я вышел из кабинета и попросил Ольгу зайти ко мне. Я стал расспрашивать ее об текущих делах, при этом протянул бумагу. Она кивнула головой и быстро нацарапала на ней несколько строчек.

«Юрий в большой опасности, его подозревают в пособничестве. Перед отъездом Костомаров долго допрашивал его. Он очень боится».