Варвара Клюева - Ave, Caesar! [= Аве, Цезарь!]

— Ладно, прости, что помешал. Если настаиваешь, я уйду. Только как бы тебе потом не пожалеть об упущенном шансе.

Марго очень хотелось, чтобы Джокер ушел, а еще лучше — провалился прямиком в преисподнюю. Но что-то подсказывало ей, что вдохновение все равно уже не вернется.

— Какой шанс ты имеешь в виду? Шанс покрутить хвостом перед неотразимым павианом?

— У-у, как все запущено! Я имею в виду твой единственный шанс завязать нормальные дружеские отношения.

— А с чего это ты взял, будто я ими обделена? По себе судишь?

— Вот уж нет. Посмотрись в зеркало. У тебя на лбу написано, что ты по жизни ежик в волчьей стае. И стоит тебе на минутку развернуться и опустить иголки, как клыки и когти немедленно располосуют твое мягкое брюшко. Знаешь, мне особенно нечем похвастаться. Я балбес и раздолбай, бессмысленно профукавший свою жизнь. Но если завтра меня убьют, на большой земле останется два десятка шалопаев, которые еще много лет будут ностальгически вздыхать, выезжая по весне на природу и вспоминая мои шашлыки. Как минимум три девушки расстроятся, узнав, что от меня не осталось даже могилки, где они могли бы поплакать. Одна из них, наверное, назовет в честь меня сына. А можешь ли ты сказать то же самое о себе? Положа руку на сердце, скольких людей ты согрела — хотя бы мимолетом? Многие ли могут рассказать, какой ты была, что любила, что умела делать лучше всех на свете?

Марго презрительно скривилась.

— Моя жизнь не настолько пуста, чтобы я нуждалась в таком дешевом утешении.

— Серьезно? Тогда, должно быть, ты оставляешь после себя что-то действительно стоящее. Может, поделишься, что именно?

«Почему бы и нет, черт возьми?» — подумала она и начала нажимать кнопки диктофона, чтобы найти папку с файлами своих песен. Эти песни предназначались для ее первого альбома, и Марго потратила немыслимую по своим меркам сумму на аккомпанемент и студийную запись. Если она не вернется с острова, запись, скорее всего, сгинет, и никто никогда не узнает, насколько она талантлива. Пускай хоть этот шут гороховый послушает…

Джокер слушал и не верил своим ушам. Не может быть, чтобы эта замороженная воображала так пела! Да еще такие песни… Видит бог, он никогда не был сентиментальным, но сейчас ничего не мог поделать с подступающими слезами. Как могла девица с таким голосом и такой внешностью докатиться до гладиаторской арены? В наше-то время, когда давно не осталось ни рабов, ни рабынь! Или все-таки остались?..

Мадонна злилась. И чувствовала себя несчастной. Поводов и для того, и для другого хватало.

Во-первых, обманутые ожидания. Когда Джокер предложил ей и Марго объединиться и расписал все выгоды такого союза, Мадонна едва не запрыгала от радости. Еще бы! Ее жлобское божество, отмеряющее удачу гомеопатическими дозами, вдруг расщедрилось на шикарный подарок. Теперь не нужно шарахаться от каждого куста, потеть от страха на общих сборищах, а после — выть от одиночества и неприкаянности. Союз — это сила! Втроем они мигом разделаются со всеми конкурентами — не тайком, так в открытую. Троим веселее: всегда найдется чем заняться и о чем потрепаться.

А что вышло на деле? Джокер вертится вокруг этой Снежной королевы, а на Мадонну — ноль внимания. Королева цедит слова сквозь зубы и глядит волком. Когда Мадонна на собрании вывела на чистую воду тихоню Сонечку — все честь по чести, не придерешься, — ни одна сволочь ее не поддержала. Козел спикер выдал какую-то дурацкую отговорку и попросту заболтал тему. А союзнички это проглотили и даже не пикнули.

Во-вторых, ее мучила бессонница. Вообще-то, проблемы со сном начались у нее давно, но до сих пор особенно не беспокоили. Стакан водки, пара таблеток веронала — и она в отключке. Только здесь, на острове, этот способ не годился. Она еще не свихнулась, чтобы валяться в полном отрубе, когда кругом шныряет киллер с удавкой. Нет, ей нужен сон чуткий, звериный, чтобы мозги успели среагировать на сигнал опасности, а рука — нащупать скорострельную игрушку в изголовье.

Мадонна нежно погладила новенький «Магнум», который, укладываясь, вынула из кармана куртки и аккуратно пристроила в узкой выемке между надувным матрасом и стенкой палатки.

После подписания договора игроков неделю мариновали в какой-то отвратительной дыре с голыми бетонными стенами и резиновыми полами. Впрочем, насчет других игроков Мадонна только догадывалась, впервые она увидела их здесь, на острове. Но лично ее заперли в конуре размером пять на шесть шагов и выпускали только в туалет, в душ и в подвал, где были оборудованы тир и подобие спортивного зала. Добрые дяди-организаторы предложили бедной сиротке взять несколько уроков по стрельбе и обучили простейшим приемам самообороны. И если с самообороной у Мадонны не сложилось, то со стрельбой дело сразу пошло на лад. Тренер не скупясь хвалил ее за скорость и меткость, а под конец даже намекнул, что из Мадонны получился бы настоящий профессионал. В общем, пока она бодрствует, ее голыми руками не возьмешь.