Борис Калашников - Эпидемия до востребования

– Резидент ЦРУ не станет ничего делать, не доложив о вашем поручении своему руководству и не получив оттуда указаний, – проговорил он. – Лэнгли будет тянуть с ответом по крайней мере пять дней, и еще неизвестно, какие указания даст. Здесь высвечивается имя командующего группировкой. Возможно, за этой просьбой в Лэнгли увидят попытку дипломатического ведомства столкнуть ЦРУ с Министерством обороны и предпочтут откреститься. Уилсон Липман войдет к вам семенящей походкой и в своей обычной манере просюсюкает, что не может организовать конспиративный контакт с Биллом Вольфом. Допустим, руководство ЦРУ согласится сделать так, как вы хотите, и даст соответствующее распоряжение своему резиденту. Но результат может получиться обратным. Парни Уилсона много чего наворотят со своими шпионскими приемами. Когда разгорится скандал, даже вы сами будете убеждены в том, что пропавшие филиппинцы стали жертвами «тайных интриг посла США Кэролайн Булман».

– Слушайте, вы, Марио Манчини! – Кэролайн стукнула кулачком по столу. – Я не могу поверить, что командующий группировкой приказал похитить филиппинцев и американца, пусть и с сомнительным прошлым. Для чего они могут понадобиться адмиралу Кондраки, у которого в подчинении триста тысяч военнослужащих?! Извините, но это что-то из области фантастики.

В эту минуту консул пожалел, что поддался на уговоры посла.

«Сколько раз я попадал впросак с этой моей наивной откровенностью!» – отругал сам себя Марио, а вслух заявил с жестью в голосе:

– Вы хотели, чтобы я сказал то, что думаю. Я это сделал, а верить мне или нет – это дело ваше.

Майор Гонсалес вернулся в свой кабинет с диском адмирала Кондраки в руках. Он небрежно бросил его на стол, составил циркулярную телеграмму командирам кораблей, названных командующим. Потом майор по внутренней компьютерной связи согласовал текст с шефом. Тот приписал об исполнении немедленно доложить и разрешил отправку телеграммы адресатам.

Энрике, как обычно, исполнил приказание. Однако на этот раз его удивило значение, приданное адмиралом учебному заданию.

Майор помнил лицо Кондраки, побледневшее в тот момент, когда он докладывал ему об исчезновении яхты из квадрата 13–24, нервозность, с которой тот отдавал распоряжения о подключении к операции самолета-разведчика, и нетерпение, с которым адмирал ожидал информации о результатах поиска. Вряд ли командующий так волновался бы из-за тренировочной цели. За учебным заданием скрывалось что-то другое, куда более значительное.

Взгляд Энрике упал на диск. Он сунул его в компьютер и открыл. Там содержались два видеофайла.

Один, озаглавленный «Учебная цель», был снят беспилотником с нескольких ракурсов, как издали, так и крупным планом. На первых кадрах моторная яхта стремительно летела по волнам.

Затем объектив показал палубу. Какая-то женщина металась по настилу, махала руками. Из трюма и из рубки выскочили люди, тесной кучкой сгрудились на палубе, приложили ладони козырьками ко лбам и озабоченно смотрели в небо. Их было шестеро: двое европейцев, три женщины и мужчина азиатской наружности.

«Калифорния», – прочитал Гонсалес название яхты, выведенное белыми буквами на синем борту, и холодный пот выступил у него на лбу.

В жилах майора Энрике Гонсалеса текла филиппинская кровь. Он был внуком Микаэла Гонсалеса, воевавшего в составе американской армии на Окинаве и отличившегося при штурме высоты 145. Дед рассказывал Энрике о том бое в мае 1945 года.

Дивизия несколько раз пыталась штурмовать высоту, господствующую над местностью, и постоянно откатывалась назад под шквальным огнем японских пулеметов. Наступающие понесли большие потери. На склонах горы полегло четыреста американцев.

Позиции японцев казались неприступными. Они вырубили в горе многоярусные сооружения, превратили ее в подобие муравейника, набитого подземными казематами, складами боеприпасов и огневыми точками, выведенными на поверхность и связанными между собой.

Стрелки цеплялись за железные скобы, вмурованные в каменные стены, по вертикальным колодцам взбирались на боевые позиции и через узкие амбразуры огневых точек, укрытых бетонными колпаками, поливали свинцом американскую пехоту. В случае гибели одного пулеметчика его заменял другой. Огонь велся практически непрерывно.

В сложном горном рельефе артиллерия и авиация практически ничем не могли помочь пехоте. Особенно досаждал американцам дот, расположенный на самой вершине, из которого хорошо простреливались подходы к японским позициям.