Ки Чанс - Геометрия первой любви и операция «Дочь». Из-Вращение чувств

– Ты хочешь, чтобы твой младший брат тоже вступил в вашу гангстерскую шайку? Ты хочешь, чтобы у него была такая же паршивая жизнь, как у тебя?

Парень отвечает, что он этого не хочет. То, что произошло с ним, не должно случиться с его маленьким братом. Но проблема пряталась совсем не там, где за неё пытался ухватиться коп. Он видел только ядовитый гриб. Но, как известно, грибы растут из грибницы. А грибницы имеют такое сложное строение и занимают такие невообразимо огромные территории, что учёные до сих пор не научились определять их границы и все их, скрытые под землёй, хитросплетения.

Дело было в том, что сам маленький мальчик давно выбрал старшего брата своим героем. И причин тому было не меньше, чем тайных ходов у грибницы мухомора.

Вот эти невидимые многими причины и обстоятельства и предстояло обсудить с приглашёнными на встречу ребятами.

А в фильме всё заканчивалось довольно типично. А, значит, печально и безнадёжно. Младший брат с восторгом и гордостью вступает в банду.

В тот момент, когда экран пытался достучаться до разума и сердца детей последними, гениально сделанными кадрами, дверь в зал резко распахнулась. На пороге стоял молодой человек лет шестнадцати с поднятой вверх и вправо рукой. В руке было оружие. Небольшое блестящее оружие. В следующую секунду оно обдало экран жаром, и от него по белому полотну побежали горячие дырки от выстрелов. Получилось так, что нападающий расстрелял не просто экран, но и главного героя. И от этого всё выглядело кошмарнее и страшнее.

В Центре была она, мирная учительница, ребята, которых доставили на автобусе полицейские, да женщина бухгалтер. Она работала в своём кабинете наверху и должна была закрыть школу после окончания мероприятия.

– Всем сидеть и не дёргаться! – холодно выкрикнул «гость» и продемонстрировал серьёзность своих намерений, ещё раз прошив экран пулями. Тине показалось, что в руке у него маленький, почти дамский пистолет.

Она не успела это додумать и осмыслить, потому что из-под длинного чёрного плаща появилось ещё одно оружие. Направлено оно было в сторону ребят. Вторая рука держала на прицеле её саму.

– Все видят Ремингтон 870? – дурным, истеричным голосом выкрикнул парень. – Он – двадцати четырёх зарядный, почти на всех хватит. Вырубите мобильники.

Захватчик замолчал. Дети, как и учительница, сидели тихо.

– Вы здесь судилище решили устроить?! Ну как же… Такие хорошие мальчики и девочки хотят побороться с бандитами… Так?! И училку заграничную пригласили. Которая знать не знает, как мы тут выживаем. И как друг другу помогаем выжить. Ты сама откуда? – грубо обратился чернокожий, с неестественно блестящими белками властных глаз подросток.

Миссис Ти молчала. Просто не могла открыть рот. Таким тяжёлым и переполненным страхом он вдруг оказался.

– Я тебя сейчас первую уложу, если не проявишь уважение и не начнёшь говорить! – прошипел парень.

Но она молчала.

– Она русская, Син, – это произнесла девочка, «мисс порядок», которую Тина знала по коротким встречам в группе продлённого дня одной из школ. Забыть её или перепутать с кем-то другим было невозможно: невероятно правильные, почти геометрически красивые черты овального лица подчёркивались золотистой, ровной, как английский газон, чёлкой и волосок к волоску высокой причёской. Девочка смотрела на парня без страха. Даже с вызовом.

– Не думала, что ты, Син, до того измельчаешь! Взять в заложники кучу перепуганных детей и учительницу, вооружённую ручкой. Каким же храбрецом надо быть, чтобы…

Она не договорила. Син был уже рядом с ней, уткнув свой маленький пистолет в хрупкое плечо. Он нагнулся к её уху, продолжая угрожающе целиться в разные точки комнаты из своего тяжёлого ремингтона. Парень что-то злобно и желчно говорил, на что девочка практически не реагировала. Ничто не менялось в её лице. Никакого страха не проглядывалось в серьёзных, суровых глазах.

Эта сцена каким-то образом вернула Тине способность соображать. Она поняла, что то, что слышала «мисс порядок», она слышала не впервые. Ничего нового, вероятно, парень сказать ей не мог. А это означало, что они довольно тесно знакомы. Но вот к лучшему или к худшему было это обстоятельство – учительница сообразить не могла.

Сама Тина всегда была трусихой. В физическом смысле. Она боялась водить машину. Обходила стороной шумные, агрессивные сборища. Совсем не умела драться. Могла пытаться вырваться, но не дать сдачи. Поэтому своё состояние иными словами, кроме как тихая паника, она бы не описала.