Алисия и Алекс Оуэлл - Высшая справедливость. Роман-трилогия

– Ну как же – я ведь преступник! Ты не замечал, как магически действует на людей это слово, будто в нем самом уже заложена опасность?

Брендон подозрительно покосился, но не ответил.

– Считается – и не случайно, – продолжал Стивен, – что человек, переступивший черту, нарушивший нравственный запрет убивать, опасен для окружающих, потому что, убив один раз, он сделает это и во второй. Так старая дева, потерявшая наконец в пятьдесят лет невинность, восклицает: «Ах, как же это просто! И почему я не отважилась раньше?» – и тут же пускается во все тяжкие. Люди и сами не могут объяснить, почему их охватывает тревога, когда они слышат слово «преступник». Скорее всего, они подсознательно чувствуют, что невинность нравственная – вещь невосстановимая, и потерявший ее разверзает перед собой пропасть без дна…

– Я не понимаю: ты сейчас говоришь о себе или просто философствуешь? – нахмурившись, спросил Брендон.

Стив пропустил его вопрос мимо ушей.

– Знаешь, убить ведь легко… – тихо проговорил он, и взгляд его скользнул куда-то вдаль, – труднее то, что до этого и что после … а убить… легко…

– Во второй раз легче, чем в первый, и легче с каждым разом? – попытался развить его мысль Брендон.

– Не знаю… мне кажется, да…

– Стив, – серьезным тоном произнес Брендон, – мой тебе совет: выбрось все это из головы. Я не разделяю ни одной твоей идеи по этому поводу и не испытываю ни страха, ни его подобия, находясь рядом с тобой. И могу тебя заверить, что я не являюсь редким исключением.

– Все равно, – вздохнул Стивен, – то, что нас с тобой разделяет, сильнее того, что связывает.

– Почему? Если бы речь шла, скажем, о жизни моих детей, я убил бы кого угодно, не раздумывая!

Стивен покачал головой:

– Для тебя убийство – лишь теоретически возможная вещь, а для меня – свершившийся факт. Мы с тобой на разных полюсах событий и понять друг друга до конца не сможем никогда.

– Раньше ты утверждал обратное: что если мы считаем себя способными совершить какой-то поступок, то нет большой разницы в том, совершим ли мы его когда-нибудь или нет.

– Я и сейчас так считаю. И все-таки… дистанция велика… Ну, ладно! – Стив мотнул головой и поднялся. – Давай поговорим о другом. Расскажи что-нибудь из твоей практики. Были еще такие случаи, как с Майком? Когда подзащитный считал бы тебя своим спасителем?

– Да, много! Когда выигрываешь трудный процесс, первое время становишься для клиента почти что богом. Иногда и надолго.

– А если не удается стать богом – становишься соучастником… а на твоего подзащитного опускается карающая рука правосудия…

– Нет в природе идеальных преступлений. Все предусмотреть невозможно, – хмуро произнес Брендон. – Для этого и существуют законы и судебно-правовая система, а множество людей, в ней задействованных, постоянно бьются над тем, чтобы законы правильно применялись и эффективно действовали.

– И ты уверен, – ядовито прищурился Стивен, – что эта система настолько чиста и честна, что может распоряжаться судьбами?

– Если бы я не был в этом уверен, то отправился бы на ранчо разводить коров! – отрезал Брендон.

– Твоя система нашла бы тебя и там! Видишь ли, закон – это то, что требует толкования, разъяснения. Этим-то он и страшен: что его нужно истолковывать ! А ведь это можно сделать по-всякому: в угоду кому-то или чему-то, а то и просто по настроению. Вот скажи: ты сам когда-нибудь брал взятки?

– Нет!

– Значит, давал… – как бы про себя проговорил Стивен.

Брендон зло посмотрел на него:

– В твоем случае взятки не помогли бы.

– Да я вовсе не о том… – Стивен взял в руки книгу, которую Брендон швырнул на диван, и без цели полистал ее. – Ну а твой последний клиент, которого ты кинул, – что там было?

– Во-первых, я никого не кидал, а передал его дело другому адвокату. Там… убийство: муж убил любовника жены.

– О господи! – развеселился Стив. – Не надоело тебе: муж – жену, жена – мужа, муж – любовника, жена – любовницу!

– Это моя работа, – пожал плечами Брендон. – Я занимаюсь уголовными делами, а это сплошь и рядом бытовые убийства.

– Ты надеялся выиграть этот процесс?

– Да, – немного подумав, ответил Брендон.

– За твою практику чего у тебя было больше: удач или поражений?

– Не считал… – нехотя отозвался Брендон. – Хотя… чаще, конечно, удавалось переломить ситуацию.

– Значит, я в твоей карьере – досадный прокол… – заключил Стив.

– Ты в моей карьере… – чуть не выругался Брендон, свирепо посмотрев на Стивена: тот его явно достал сегодня.