Владимир Комиссар - Ангина

После этих слов Володя с радостью проглотил крючок. И на протяжение ближайшего месяца я еженедельно выслушивал от него всевозможные сплетни о жизни и приключениях педагогического состава нашей школы. Зачем мне все это было нужно? Да абсолютно не зачем. Но я, во-первых, стал на путь овладения навыками манипуляции другими людьми, ну а во-вторых, мне просто прикольно было «играться» со своим одноклассником, принимающим мой бред за чистую монету. Живой «солдатик», можно сказать.

В нечто подобную «игру» я вступил с еще к несколькими своими «сверстникам», но уже рассказывая иные сказки и используя иную мотивацию. Кстати пару месяцев спустя мои психологические опыты преподнесли мне первые плоды, а точнее помогли справиться с небольшой жизненной шероховатостью. Проблемой эту ситуацию никак не назовешь.

Я уже упомянул ранее, что всяческие попытки моих сверстников пойти со мной на контакт, по их инициативе, естественно, скорым временем прекратились. Кому-то это надоело, кому-то я дал надежный отпор, ну а кто-то испугался запретов, установленных руководством школы. Остался только один учащийся, упорно пренебрегающий всем вышеперечисленным. Виталий Булимин, слегка туповатый толстячек из 6-Б класса. Вот он по-прежнему оставался очень неравнодушным к моей нескромной персоне: при каждой встрече задевал меня, обзывал нелестными словами и отпускал всевозможные плоские реплики. Не то что меня это сильно огорчало или раздражало, но просто с одной стороны стало поднадоедать. А с другой стороны, я решил испытать, смогу ли я справиться с надоедливым дебилом, используя своих «солдатиков».

Я обратился с инструкциями к Володе Пташенко:

– Пришла пора выполнить тебе ответственное задание, а заодно пройти испытание на смелость и твердость. Виталька Булима, что с 6-Б совсем оборзел. Постоянно цепляется ко мне со всякой своей тупой ерундой. Мне то на все его жалкие потуги наплевать, но все это отвлекает. А еще его поведение может привлечь излишнее внимание, а нам это ни к чему. Так вот. Надо его выловить после уроков и дать пизды, что б больше не повадно было. И это должен сделать именно ты. Я, опять же из-за конспирации, это сделать не могу. Можешь взять с собой еще двоих наших товарищей. Думаю, Гена Сазонов и Игорь Тимашев для этого вполне подойдут.

– Дать пизды Виталику Булимину? – испугался моего поручения Пташенко – он же на два года нас старше, выше на целую голову, да и поздоровее будет.

– Поэтому то я и называю это испытанием. – парировал я – Навешать себе подобному это как два пальца обоссать. Какая тут смелость. А вот дать просраться более сильному – это поступок. К тому же вас трое будет, а сам Виталька с его тупостью вряд ли поддержку где возьмет. Не уважает его никто. А вот вы после этого поединка себе авторитет заработаете. После уже вас бояться будут. Уважать ваше единство по крайней мере.

– Пригласи ка со мной встретиться Гену и Игоря. И передай им мою просьбу, особо не вдаваясь в подробности.

Пташенко передал, и вскоре я проводил инструктаж своим одноклассникам:

– То, что я вам сейчас скажу, вы вряд ли где еще почерпнете и от меня тоже больше не услышите. В уличной драке самым важным является не сила и не техника, а смелость и упорство. Самое страшное, когда боишься испытать боль. При этом сам ударить боишься, чтобы не получить в ответ. И этого боятся практически все. Кто первый победит страх, тот победит и в драке. Вы выдели, как я отшил Степанова, когда он унижал меня поджопниками. Одним ударом победил, потому что не испугался его ответки. А он зассал. Вот и вы сделайте так, чтобы зассал Булимин. По его жирной харе же видно, что он ни на что не способен. Только детей пугать. Нагоните на него страха дружным наездом и по пару раз врежьте. Вот увидите, на драку он больше не полезет.

Это была чистой воды теория. И сам то я подобной смелостью ранее не обладал, хотя и признавал правоту всего этого. Но вот на моих одноклассников данная теория подействовала и моего обидчика они проучили. Как же им было потом приятно наперебой рассказывать мне все подробности недавнего поединка, что и как кто говорил, куда бил, как трясся от страха Булимин. Больше меня этот увалень не затрагивал. Но еще важнее было осознавать, что я постепенно учусь использовать других для построения своей новой жизни. Яркой и красочной.

Но что-то я увлекся детскими рассказами. Ну а как иначе? Все-таки пока это была моя среда и из нее я никак не мог вырваться.