Алексей Наст - Хан Батый. Русь в огне

Но шли дни, недели, месяцы. От безделья и хорошей кормёжки, в теле рождалась нерастраченная сила. Просто так сидеть Семён уже не мог. Надо было как-то жить дальше.

Князь Михаил прячет его, но, когда ему будет выгодно, выдаст Юрию. И он разделит с отцом общую подстилку в сыром каземате. Да, нет, князь Юрий просто прикажет казнить. Или Пётр Ослядюкович надоумит. Пёс, всё он. Убить его! Только не вернуть уже ничего. Ни-че-го! Но делать что-то надо. Можно было убежать в Смоленск или на Волынь. Там князья сильные, заглядывать в рот Юрию не будут. А можно откровенно поговорить с Михаилом: кто Семён для него, служака, волею обстоятельств попавший в опалу, или выгодный заложник в большой игре?

Послышался топот копыт. Лошадь неслась уверенно – всадник знал дорогу к заимке. Так и есть – Серьга.

Он осадил коня, спрыгнул, вбежал в избушку. Лошадь убежала под навес, где было припасённое сено.

–Вот хлещет. Прямо в дороге захватило, – смеясь и отдуваясь, сообщил Серьга.

–Где Микула?

–В Серенске остался.

–Почему? Князь в корме отказал?

–Служба, Семён. Князь в Чернигов зовёт! Хватит, говорит, насиделись! Теперь можем не прятаться.

–С чего бы, – ухмыльнулся Семён. Почему Михаил перестал лицемерить, и разрешает жить открыто?

Серьга стал снимать мокрые рубахи и портки, выжимал воду прямо на пол.

–Теперь Юрию не до тебя. У него другие заботы. А Михаил решил показать свой нрав – вот, видишь, твоего воеводу у себя укрыл!

–Мог бы и раньше так поступить, – сердито произнёс Семён, продолжая смотреть на редеющий дождь.

–Семён, война ведь у них.

–Где? В Суздали?! – спокойствие и задумчивость разом слетели.

–Да. Ярослав с немцами сцепился! Теперь держись! А твоего папашку Юрий из подвала выпустил.

–Кто сказал? – Семён встал, подошёл вплотную к голому, подрагивающему от прохлады, Серьге. Неужели конец опале?

–Весь город про войну говорит. Сплетен хватает. Так что, собирайся, едем к Мстиславу. Он здесь, в Серенске. На всякий случай. Мало ли. Черниговцы наших побаиваются. Ярослав дважды их тут пугал. Ха-ха. А Наташку Пётр Ослядюкович замуж выдаёт за рязанца.

Семён резко отвернулся, подошёл к открытой двери, ударил кулаком в бревенчатую стену.

–Пётр Ослядюкович пёс! Он мою семью сгубил! Зарублю его!

–Пётр Ослядюкович в приданное Наташке усадьбу твоего отца даёт.

–Едем.

–Подожди. Дождь переждём. И переодеться дай – мокрый я.

Семён смотрел на шумящий дождём лес. Душа опять стихла. Война с немцами, отец выпущен. Надо разузнать всё подробно. Перво– наперво про Агафью с детьми.

–Серьга, поедешь в Переяславль?

–Зачем это? Меня удавят по дороге!

–А ты так, чтобы не попадаться. Узнаешь про моих, и Сысоя сюда привезёшь.

–Сюда? Ты спятил.

–Нет, Серьга, я серьёзно. А Микула поедет в Рязань. Я сам с Микулой поеду, – Семён –обернулся.

–Чтобы тебя рязанцы хватанули, и выдали Юрию?

–Не схватят. Рязанцам плевать, по большому счёту, на Суздаль. Они вперёд не лезут, а дома – себе хозяева.

–Как знаешь, воевода, – нехотя согласился Серьга. – И что я скажу Сысою?

–Скажешь: Семён зовёт.

– Сысоя в Чернигове во, – Серьга провёл ладонью по своей шее. – Он же помогал Ярославу здешние деревни зорить.

–Ладно, под Москвой свидимся, там тихо… Или, под Лопасней.

–Нет, в Лопасне рязанцев, как собак. Они за этот городишко держатся мёртво.

–Ты почему со мной споришь? – удивился Семён. – Совсем забыл почтение к воеводе?

–Ладно уж, – улыбнулся Серьга. Семён за долгие годы сроднился и с Микулой, и с Серьгой. – Воевода! Здесь не владимирщина, да и воевода ты – бывший.

–Это ещё посмотрим, – скупо буркнул Семён…

В Серенске, князь Мстислав усадил за трапезный стол, налил медовухи, был оживлён.

–Дела, Семён. Теперь совсем по другому пойдёт. Будешь пока здесь… Серьга рассказал про твоих? Отца-то твоего Юрий выпустил, сжалился – отправил в Нижний Новгород посадником, на прежнее место. А брата из ссылки не вернул.

–Князь, дозволь в Рязань съездить?

–Что так? – Мстислав уже знал про любовь Семёна и дочери Петра Ослядюковича, но разыгрывал из себя неведающего.

–Семейные дела, – уклонился Семён от подробностей.

–Твоя семья в Новгороде. Жена и дети.

–Знаю. Хочу отправить в Переяславль Серьгу – под Москвой хочу повидать своего друга Сысоя. Осмотреться мне надо.

Мстислав вытер рот рукой.

–Прощенья просить у Юрия хочешь? Посредника ищешь?

–Нет. Я теперь за Чернигов. Вы меня спасли, а там враги. Убью я Петра Ослядюковича!