Роман Сердцин - Ночь Стража

– Как же! И где я такую, по твоему, сейчас найду? В моём-то возрасте. – лишь с горечью громко произнес тот в ответ, прижав посильнее ладонью ноющее, от непрекращающейся боли, место. Добавив про себя:

– А пенсии в этой жизни, мне уж точно не светит.

Этот город, как и многие другие крупные мегаполисы, не может обойтись без людей, не привыкших, да и попросту не желающих, зарабатывать на жизнь честным способом. Но далеко не в каждом существовал свой народный защитник, который славился не пустыми, пафосными речами и обещаниями, а реальными действиями, не требуя взамен ничего: ни наград, ни публичной известности. Хотя знали о его существовании практически все горожане. Кто-то с восхищением и восторгом отзывался о Страже, помогающего служителям правопорядка отлавливать закоренелых и опасных преступников. Других людей же явно пугало такое самоуправство, ведь в каком-то смысле, он ни перед кем не отчитывался, поступая в тех или иных ситуациях, исключительно по собственному усмотрению. Сама полиция, пусть и неохотно, но все же признавала – Страж значительно повысил безопасность на улицах. Высший свет криминальной элиты города был не понаслышке знаком с его методами работы, не раз сталкиваясь с этим очень сильным противником лично. Застигнутые им врасплох столь значимым персонам приходилось даже побывать за решеткой какое-то время, пускай и не долго. К сожалению, они имели огромное влияние на местную власть, а Страж был не в силах противостоять всей коррумпированной системе, окутавшей длинными нитями каждого второго её представителя, поклявшегося служить исключительно во благо народа.

Они либо добровольно соглашались работать на «сильных мира всего», считающих себя выше закона, либо пытались бороться с ними всеми доступными способами. Чаще всего этих способов оказывалось недостаточно. На этом фоне только неподкупный Страж мог дать отпор и хотя бы на время утихомирить, совершенно не поддающихся контролю, неприкасаемых для той же полиции – могущественных лидеров темной стороны этого многострадального города. Чьё влияние распространялось от подворотни самого бедного и грязного квартала, в чей район даже полиция не смела соваться, до просторного, богато и с изыском обставленного, кабинета главного прокурора.

Стремглав покинул кладбище, Страж на своем мощном мотоцикле, матового черного окраса, немного проехав по основной дороге, ведущей к центру города, в какой-то момент свернул, не доезжая до одного из перекрестков, на довольно неприметную, с первого взгляда, просёлочную дорожку. Снизив скорость, чтобы не издавать лишнего шума, он стал пробирался вдоль рощи, где тесными рядами возвышались развесистые клены и невысокие березы. Заприметив ничем не примечательное, засохшее, повалившееся дерево, он, решил спрятать изъятый кейс в его пожухлых ветвях. Передав в ближайшее время, как и планировал, эту важную, но уж больно соблазнительную улику, одному проверенному и надежному человеку.

Вскоре, преодолев таким неспешным темпом оставшуюся часть пути, Страж достиг нужного ему места – небольшого холмика, ничем особо не выделявшегося на фоне с десяток похожих на него возвышенностей. Простирающихся по довольно обширной территории, вплоть до маячащего на горизонте лесного массива.

Он немного огляделся по сторонам, убедиться что никого из посторонних, кто мог бы ненароком заметить его, сейчас поблизости не наблюдается. Хотя даже в ясный солнечный денёк, любителей полюбоваться, откровенно говоря, не столь выдающимися пейзажами, можно было встретить, от силы – два-три раза в год. Или того реже. Но днем Страж все равно здесь никогда и не появлялся, заходя на «пост» исключительно с наступлением темноты.

Заглушив двигатель, он быстро слез с мотоцикла и подошел к тому самому холму. Немного наклонившись, Страж принялся рыскать в невысокой траве. Быстро отыскав на ощупь, что проделывал далеко не в первый раз, короткую цепь, до безобразия проржавевшую на вид, чтобы у случайного путника, забредшего сюда по неведомой причине, не возникло желания к ней прикасаться, он напротив, крепко схватив за соединенные между собой звенья, потянул её себя. Цепь была, в свою очередь, приварена к скрытой от посторонних глаз железной двери. Приклеенный намертво к её внешней стороне муляж, имитирующий верхний слой почвы и «растущую» на ней траву, невооруженным взглядом ничем не отличался от настоящей. Без единого скрипа дверца легко поддалась, открыв вертикальный проход, ведущий вниз. В конце которого была встроена ещё одна дверь, только теперь надежно запертая и с кодовым замком.