Сергей Подгорных - Другая война

То, что Добров был в плену у боевиков, не вызывало сомнений. Едва придя в себя, Иван тут же, неуклюже со связанными за спиной руками, с туго перетянутыми в лодыжках ногами попытался сесть. Оружия, естественно, при нём не оказалось, как не оказалось и подсумка с патронами и вещмешка с сухпайком. С третьей попытки Ивану удалось всё же сесть, и он смог рассмотреть, куда попал. Это был небольшой походный лагерь боевиков. Две-три землянки, бездымный костёр, лошади на привязи безошибочно говорили об этом. Людей было немного. Неподалёку от пленного стояли четверо «чехов» и что-то оживлённо обсуждали на чеченском языке. Ещё трое грелись у костра.

С приближением сумерек температура воздуха заметно понизилась. Один из сидящих у костра заметил копошение пленника. Поднявшись, он неторопливо направился к десантнику. Видя приближение боевика, Иван решил, что его начнут допрашивать, выяснять детали сорвавшейся операции. Но вместо этого подошедший боевик, зло выкрикивая что-то по-чеченски, просто пнул пленника. Иван едва успел отклонить голову от мелькнувшего сапога, как тут же получил сильный удар в грудь. Промахнувшись первый раз, боевик принялся ожесточённо избивать связанного десантника, и Ивану ничего не осталось как, сложившись пополам, по возможности уберечь голову от наиболее сильных ударов.

Так продолжалось пару минут, пока запыхавшийся боевик не устал и не отошёл от пленника. Как только удары прекратились, Иван вновь сел. На этот раз это ему удалось с ещё большим трудом. Однако Добров не сдался и, сделав невероятный рывок, даже умудрился подняться на ноги.

Поднявшись, Иван попробовал языком кровоточащие губы и оглядел обступивших его чеченцев. Увидев бородатые, смотрящие со злостью лица врагов, он ожидал продолжения избиения, но вместо этого один из бородачей, – судя по осанке, более жёсткому требовательному взгляду – главный среди «чехов», внезапно задал вопрос.

– Что, русский, не того ожидал?

Иван, ещё не отошедший от избиения, молчал. Главарь с презрением глядел на пленника и тоже молчал, но его взгляд красноречиво говорил: «Того ли ты хотел, русский, когда пришёл с войной в наши горы? Небось, жалеешь, что взял автомат в руки. Ничего, скоро ты пожалеешь, что тебя мама родила».

– Как зовут? Какая часть? – наконец, спросил боевик.

– Любопытный какой, – Иван сделал попытку усмехнуться, но тут же сморщился от боли.

– С тобой по-человечески разговаривают, а ты грубишь, – удивился чеченец.

– Ну, если по-человечески, то Иваном меня зовут. А часть, хрен его знает какая. Забыл.

– Да что с этой сукой разговаривать, – в разговор вступил другой бородач. – Мочить его надо. Не видишь что ли, Аслан, это же контрактник? Большие бабки приехал в Ичкерию зарабатывать. Говно – не человек.

Иван удивлённо посмотрел на заговорившего боевика. Тот совсем не походил на горца, хотя, в общем-то, чеченцы больше похожи на русских, чем на выходцев с Кавказа. На грузин или азербайджанцев, например, они вовсе не походят. И акцент у них вовсе не кавказский. Своеобразный, но он всегда присутствует, даже если чеченец долгое время живёт за пределами республики. Этот же боевик говорил совершенно чисто по-русски. Точнее с небольшим южным говорком, меняя «г» на «х». Неужели наёмник?

– Хохол что ли? А ты чего тут делаешь? – с трудом разлепив разбитые губы, спросил Иван.

И тут же получил тычок в лицо. Иван умудрился не упасть, отступив назад, с трудом удержав равновесие. Оскорблённый бандит направил ствол «Калашникова» в лицо десантника и зло передёрнул затвор.

– Погоди, Фармацевт, – остановил его другой боевик.

– Чего годить, Татарин? Мочкануть козла и все дела!

– Ты Аслана сначала спроси, а потом калашом махай. Твоя добыча что ли? Магомед этого гаска взял, пусть он и кончает.

К группе, окружившей Ивана, подошли остальные боевики лагеря, молча ожидая развязки истории с решением участи пленника.

– Татарин правильно говорит, – секунду подумав, бросил Аслан, – Магомед придёт и решит, что с этим русским делать.

– Хорошо бы его на видео заснять, – услышав это, сказал Татарин, – жаль камеру поломали.

– Магомед к Асламбеку пошёл, у того должна быть камера. Надо убитых гоблинов заснять, Эмир просил. Магомед к вечеру вернётся, тогда и заснимем героическую смерть бойца регулярной Красной армии. Так, солдат? Готов ли ты умереть за Россию в чеченских горах?

– Это Кавказские горы, – ответил Иван.

– Смотри, какой грамотный, – удивился Аслан. Потом зло добавил. – Запомни, гоблин, это чеченские горы. Ты пришёл их завоёвывать, но ты здесь и умрёшь.